В моменты сильных потрясений и глобальных неурядиц люди нередко склоны вспоминать про "вечные ценности". Это вполне закономерно, поскольку нарушение обыденного хода дел выбивает нас из привычной колеи и отвлекает от мелких сиюминутных забот. В приложении к финансовым рынкам это означает логичное смещение внимания инвесторов и спекулянтов в сторону драгоценных металлов. В новые небывалые времена, когда нефтяные котировки способны уходить в глубокий минус, самое время вспомнить про такую традиционную твердыню, как золото.
Впрочем, профессиональные участники торгов никогда не оставляют без внимания динамику цен на желтый металл. Золото по-прежнему сохраняет за собой функцию настоящих, "истинных" денег. До сих пор кое-чего стоят и другие представители благородного семейства, такие как серебро, платина и палладий. Однако среднесрочная динамика фьючерсов на эти металлы весьма неоднозначна. Рассмотрим складывающиеся в их отношении тенденции и закономерности.
Если описывать их в двух словах, то мы наблюдаем противоположные движения в ценах на золото и палладий. Это обусловлено кардинально различным характером спроса на эти активы. Что же касается таких полупромышленных металлов, как серебро и платина, то они демонстрируют некую усредненную динамику.
Главный монетарный металл
Фьючерсы на золото вышли из состояния шестилетней безыдейной консолидации еще в середине 2019 года. Они начали расти на ожиданиях начала цикла понижения процентной ставки ФРС США. Поскольку мировые цены на драгметаллы устанавливаются в долларах США, привлекательность вложений в золото увеличивалась по мере снижения уровня безрисковой доходности по номинированным в североамериканской валюте активам. В настоящее время ставка ФРС уставлена в диапазоне от 0% до 0,25% годовых. В таких условиях консервативные инвесторы и центральные банки не имеют явных стимулов для перераспределения резервов из золота в ключевую мировую резервную валюту.
Речь в данном случае идет о том, что золото на протяжении календарного года становилось все более привлекательным инструментом для ухода от рисков и сохранения капитала. Но не будем забывать, что драгоценные металлы не являются "производящим" активом. В отличие от акций и облигаций, они не генерируют процентов на вложенный капитал. Более того, закупка и хранение относительно крупных партий драгоценного металла в физическом виде требует дополнительных затрат. В этом плане "инвестирование" в золото и в другие драгоценные металлы с целью получения дохода всегда предполагает спекулятивную игру на повышение их долларовой стоимости.
По мере наметившегося среднесрочного роста цен на золото эту тенденцию начали подхлестывать и иные фундаментальные факторы. На фоне нынешних глобальных экономических потрясений уже мало кто вспоминает про острую фазу торговой войны между США и Китаем. Продолжением этой истории должно было стать торговое противостояние между США и ЕС. Затянувшаяся громкая история с политическим решением о выходе Великобритании из состава Евросоюза также завершилась очень тихо и буднично. Это произошло "под шумок" новостей по поводу набирающей обороты вспышки коронавирусной инфекции в Китае.
Между тем все три указанных события, как предполагалось, могли послужить спусковым крючком для начала назревшего десятилетнего циклического кризиса. Однако начало ему положило все же стремительное распространение по миру неизвестной ранее болезни. Далее мы наблюдали резкое торможение объемов производства и торговли в мировом масштабе. За этим последовали беспрецедентные стимулирующие меры со стороны ФРС и ЕЦБ, которые, в свою очередь, неизбежно подогревают гиперинфляционные риски. В подобных условиях у золота, как у главного монетарного металла, просто не было шансов не пользоваться спросом и не демонстрировать существенный для этого актива рост стоимости.
К середине апреля 2020 года фьючерсы на золото сумели обновить свой семилетний максимум. С технической точки зрения они явно "уперлись" в очень серьезное сопротивление, расположенное в районе $1800 за тройскую унцию. В иных условиях можно было бы предполагать, что они продемонстрируют довольно масштабный среднесрочный откат от текущего уровня в район $1450–$1550 за тройскую унцию. Однако рискнем предположить, что контракты на желтый металл имеют все предпосылки для того, чтобы уже в ближайшие месяцы пробить уровень $1800 и даже пойти в район $1900–$2000 за тройскую унцию. Это связано с тем, что в ценах на золото пока не отыграны назревающие геополитические риски.
Горячие точки
Не секрет, что многие горячие точки на земном шаре расположены в местах залегания богатых месторождений полезных ископаемых. В этом плане традиционном центром нестабильности был и остается нефтеносный Ближний Восток. Одновременно с шествием по миру COVID-19 разыгрывается и весьма драматичный сюжет на глобальном нефтяном рынке. В результате текущего перепроизводства нефти в США мы уже наблюдали, казалось бы, невероятное событие. Стоимость майских поставочных фьючерсов на нефть марки WTI уходила далеко в область отрицательных значений перед выходом их из обращения. В то же время свободные нефтехранилища в США да и во всем мире могут быть полностью заполнены уже в мае 2020 года.
Эта ситуация требует для США оперативного политического решения. Уже понятно, что недавние переговоры в формате ОПЕК++ не принесли желаемого нефтедобывающими государствами результата. Они не перекрывают текущего спада мирового объема потребления нефти, который оценивается в 20 млн баррелей в сутки или даже несколько выше. К концу апреля президент США Дональд Трамп сделал очередной "тонкий намек" на то, что Россия и Саудовская Аравия способны сократить суммарную добычу нефти не на 10 млн баррелей, а на 15 и даже на 20 млн баррелей в сутки.
Но столь радикальное дополнительное сокращение добычи неприемлемо для обеих стран. По этой причине вполне вероятно объявление со стороны США эмбарго на экспорт российской нефти. Более мягким вариантом способны стать препятствия для танкерных морских перевозок нефти российского происхождения.
Что же касается Саудовской Аравии, то по причине союзнических отношений этой страны с США объявление в ее отношении нефтяного эмбарго маловероятно. Но морской поток нефти из Персидского залива в объеме порядка 20 млн баррелей в сутки может быть быстро перекрыт в случае весьма вероятной эскалации непростых отношений между США и Ираном. К слову, Иран недавно заявил о планах начала производства атомных подводных лодок. Сделаем логичное предположение, что оснащены они будут баллистическими ракетами. Впрочем, "полыхнуть" может не только вблизи побережья Ирана. На Ближнем Востоке и без того хватает поводов для усиления сразу нескольких региональных конфликтов.
Другим геополитическим стимулом для роста цен на золото способна стать весьма неопределенная ситуация в КНДР. В СМИ появились слухи о вероятных проблемах со здоровьем северокорейского лидера. Вспомним, что в свое время фьючерсы на золото довольно нервно реагировали даже на испытательные пуски баллистических ракет в КНДР, не говоря уже о смене властной верхушки.
Туманные перспективы
Интересная среднесрочная техническая картина сложилась во фьючерсах на палладий. Более 90% глобального потребления этого металла приходится на промышленность. В свою очередь, более 90% от указанной доли до недавних пор расходовалось при производстве автомобильных катализаторов. Отраслевые эксперты сходились во мнении, что мировой рынок палладия в ближайшие годы останется дефицитным. Однако неожиданная пандемия в одночасье нарушила на нем баланс спроса и предложения. С начала февраля стало известно о массовой приостановке автомобильных производств в Китае. В течение нескольких недель эта тенденция перекинулась на Европу и США.
По мере развития этих событий мы наблюдали слом четырехлетнего (с февраля 2016-го) восходящего тренда во фьючерсах на палладий. После обновления исторического максимума в конце февраля контракты на этот металл подешевели буквально в два раза в течение трех недель. Они просели от отметки $2815 за тройскую унцию в район $1400 за тройскую унцию. Позднее цена на эти контракты отскочила в район $1800–$2400. Их дальнейшие среднесрочные перспективы выглядят весьма туманными и с технической, и с фундаментальной точки зрения. Перспективы быстрого восстановления недавних объемов мирового спроса на новые автомобили остаются под большим вопросом.
Исторически серебро, как и золото, носило функцию монетарного металла. Именно поэтому его именовали золотом для бедных. Но, судя по текущей динамике цен на этот металл, указанное свойство им почти полностью утеряно. В начале марта фьючерсы на серебро сильно просели вслед за временным коррекционным спадом цен на золото. Но и теперь они торгуются все еще очень далеко ($48+ в 2011-м и $20+ в 2016-м) от своего среднесрочного максимума. Временной точкой притяжения для них выступает диапазон $15–$16 за тройскую унцию. Сложившаяся техническая картина пока предполагает продолжение консолидации этих контрактов в указанном ценовом коридоре.
Аналогичная ситуация складывается и во фьючерсах на платину. Цены на этот металл, как и на палладий, оказались под давлением на фоне резкого спада промышленного потребления в результате остановки ряда крупных автомобильных производств. Однако затяжной спад стоимости этого металла наблюдается еще с 2011 года. Позднее эту тенденцию дополнительно усилил пресловутый "дизельгейт". Громкий экологический скандал способствовал сокращению доли выпуска дизельных автомобилей, катализаторы которых производятся преимущественно с применением платины. Кроме того, очередной циклический кризис не способствует и росту потребления платины в ювелирном сегменте.
Стоит отметить, что исторически платина стоила дороже золота. Это было связано с относительной редкостью этого элемента и более высокой себестоимостью его добычи. Тем не менее ближайшие фьючерсы на платину сейчас торгуются в районе $750–$800 за тройскую унцию. Это более чем в два раза дешевле текущей стоимости контрактов на золото. Но даже при таком ценовом соотношении среднесрочные технические сигналы для уверенной покупки фьючерсов на платину пока не сформировались.
Как мы видим, в условиях острого экономического кризиса золото остается настоящей "вечной ценностью". Остальные благородные металлы не выдерживают конкуренции с ним по причине того, что основной спрос на них все же формирует замедлившееся промышленное производство.