"По словам одного известного ученого, обнаружив, что математикой и механикой можно объяснить движение небесных тел, Галилей решил: вот язык, с помощью которого Бог создал Вселенную. Теперь мы познаем язык, с помощью которого Бог создал жизнь"
— Билл Клинтон, президент США, 2000
В чем разница между женщинами и мужчинами, откуда она берется и что значит, спорили всегда. В XX веке выяснилось, что достаточно сопоставить пару клеток — и отличия проявятся на самом глубинном, молекулярном уровне. В ядрах клеток хранится наследственная информация. У женщин часть ее закодирована в паре X-хромосом, а у мужчин вместо одной из них — маленькая Y-хромосома.
Y-хромосома играет ключевую роль еще в утробе. Это от нее обычно зависит, по какому биологическому пути пойдет человек (но бывают причудливые исключения, к тому же с пути можно сбиться). Благодаря расположенному на Y-хромосоме гену SRY у эмбриона появляются яички, а без него — яичники. Дальше железы производят половые гормоны — под их действием организм приобретает соответствующие черты.
Так мы получаем наши тела, и трудно отделаться от мысли, что все остальное, делающее нас людьми, людьми разными, тоже результат работы генов и гормонов.
Связь поведения во взрослой жизни с гормонами, которые воздействовали на организм до рождения, в 1959 году показал эндокринолог Чарльз Финикс и его коллеги из Канзасского университета. Они вводили тестостерон беременным морским свинкам и смотрели, какое те дадут потомство. С самцами не происходило ничего особенного, а самки выглядели и вели себя странно. От больших доз тестостерона они рождались гермафродитами: их было трудно отличить от братьев. Когда эти самки взрослели, им давали женские гормоны, но они не выгибали спину и не поднимали таз для спаривания, а чаще вели себя как самцы. При меньших дозах тестостерона самки появлялись на свет с нормальными гениталиями, однако, получив женские гормоны, повадками напоминали своих необычных сестер.
Строение молекул трех гормонов, которые применялись в экспериментах Финикса
Увидев это, ученые предположили, что гормоны навсегда меняют нервные ткани плода (Финикс и остальные как будто избегали слова "мозг"), а от этих особенностей зависит, как после рождения гормоны будут влиять на поведение особи. По тем временам гипотеза звучала почти еретически: согласно распространенному тогда мнению, самцы и самки ведут себя по-разному просто потому, что обладают разными телами. Но в следующие 50 лет организационно-активационный принцип стал догмой. Его подтвердили в тысячах исследований животных и людей, и оказалось, что применим он далеко не только к ухаживаниям и спариванию.
Несмотря на это, гормоны никогда не сулили исчерпывающих ответов о различиях мужчин и женщин. По определению эти вещества — химические передатчики сигналов между еще чем-то. Они действуют на нервные клетки и гены, вдобавок копились данные о том, что некоторые различия обусловлены прямым действием генов на мозг, — там и нужно было искать.
В десятилетия после Второй мировой войны науки о мозге могли мало что предложить. Нейронаука как исследовательская программа на стыке дисциплин вообще сложилась только в конце 1960-х — начале 1970-х годов. Больше надежд — во всяком случае, в массовой культуре — связывали с генетикой. По легенде, в 1953 году, празднуя с коллегами открытие двойной спирали ДНК, Фрэнсис Крик воскликнул: "Мы разгадали тайну жизни!" Многие ему поверили.
Следующие 30 лет слова Крика оставались обещанием. Мало разобраться, как хранится наследственная информация, — ее еще нужно прочитать. Ради этой цели в 1980-х годах задумали грандиозный международный проект "Геном человека", который с поправкой на инфляцию стоил больше $5 млрд. Незадолго до его начала в журнале Time вышла статья, где говорилось, что полная расшифровка ДНК позволит понять причины тысяч нарушений, телесных и поведенческих. Текст заканчивался словами другого первооткрывателя двойной спирали ДНК Джеймса Уотсона: "Раньше нам казалось, что судьба зависит от звезд. Теперь мы понимаем, что ее во многом определяют гены". Выражение стало крылатым.
Уотсон заочно спорил со скептиками и в этом споре, скорее, проиграл. "Геном человека", первые результаты которого опубликовали в 2001 году, стал огромным научным, технологическим и управленческим достижением, но нашу судьбу толком не прояснил. Оказалось, что болезни и расстройства почти никогда не возникают из-за вариаций в одном гене — чаще десятки или сотни генов лишь чуть-чуть повышают риск, вместе или по отдельности играя не всегда понятную роль. Как и говорили оппоненты Уотсона, просто расшифровать ДНК тоже недостаточно.
О предварительных результатах проекта "Геном человека" 26 июня 2000 года объявил сам президент США Билл Клинтон
Черты человека в этом смысле сходны с болезнями. Недавно ученые проанализировали геномы 4,1 млн человек европейского происхождения и выявили 10 тыс. мельчайших различий, влияющих на рост. Вклад каждого крошечный, тем не менее от их комбинаций зависит, часто ли вы ударяетесь головой и просят ли вас повесить шторы (правда, это еще вопрос — все ли выявленные различия действительно играют роль и много ли существенных различий остались незамеченными). "Книга жизни" написана путано. И это еще не главная проблема.
Хотя наследуемость роста составляет около 80%, с середины XIX века до 1980 года европейские мужчины вытянулись в среднем еще на 11 см — примерно на столько же Николь Кидман выше Тома Круза. Это кажется парадоксальным, но только на первый взгляд. За шесть — восемь поколений одни варианты генов не стали встречаться намного чаще других, просто европейцы лучше питаются и реже болеют. Зная функции всех генов и влияние вариаций в каждом из них, никто не сможет предсказать, какой получится человек: условия жизни и случайность всегда привносят "шум". Даже однояйцевые близнецы похожи, но не во всем идентичны.
После открытия двойной спирали ДНК и механизмов передачи наследственной информации гены преподносились в медиа как разгадка природы. Завышенные и неоправдавшиеся ожидания от проекта "Геном человека" и последующих исследований развеяли этот образ. Среди ученых с самого начала мало кто всерьез в него верил, но и те надежды, что были, у них поубавились. Как гласит заглавие недавно вышедшей книги психолога Стивена Хэйне, ДНК не приговор, особенно в том, что касается психики.
Однако место ДНК в воображении не пустовало. По иронии, расшифровка генома человека пришлась на "декаду мозга", которую провозгласили Конгресс США и тогдашний президент Джордж Буш — старший. В Америке увеличили финансирование исследований нервной системы и занялись их популяризацией. Тогда же нейронаука стала по-настоящему международной и коммерциализировалась. Фурор, который произвел антидепрессант флуоксетин ("Прозак"), заставил поверить, что самое сокровенное в нашей жизни — танец молекул внутри черепа. Появились всевозможные тренинги и пособия по самопомощи. В них повторялось одно и то же: мы — это наш мозг. Новые экспериментальные методы, казалось, наконец-то позволят понять, что это значит.
Специализированный мозг
"Часто одни и те же фундаментальные силы присутствуют в разной степени у обоих полов. В таком случае, орган, отвечающий за качество или способность, у тех и других развит лучше или хуже"
— Франц Йозеф Галль, анатом, 1835
Что мозг как-то связан с личностью, мышлением и поведением, догадывались с незапамятных времен: эта связь хорошо заметна после сильного удара по голове. Одним из тех, кто обратил на нее внимание, был античный врач и философ Клавдий Гален. Он считал, что в желудочках мозга образуется невидимая "пневма", благодаря которой душа в теле может чувствовать и мыслить. "Пневма" у людей отличается, а ее свойства зависят от смешения (по-латински — "темперамента") четырех телесных жидкостей, соответствующих четырем стихиям: более или менее сухим и теплым.
Тех, у кого преобладает кровь, называли сангвиниками, слизь — флегматиками, желтая желчь — холериками, черная желчь — меланхоликами. Меланхолика мы опознаем и сейчас, хотя, скорее, заподозрим у него недостаток серотонина и порекомендуем 12 сессий когнитивно-поведенческой психотерапии. Считалось, что соотношение телесных жидкостей меняется от возраста, времени суток и года. Также оно якобы зависит от пола, ведь мужчины теплее и суше, чем женщины. Из-за этого обычно отличаются и их характеры.
Схема гуморальной теории Галена
На учение Галена оглядывались до конца XVII века, а потом мозг и остальную нервную систему постепенно стали исследовать отдельно от метафизических вопросов. Проблема была в том, что к мозгу трудно подобраться, пока его обладатель не умер, но в этом случае невозможно застать орган за работой. Из-за этого эксперименты ставили на животных, а человеческий мозг обычно изучали у покойников.
Чтобы обойти это ограничение, австрийский анатом Франц Йозеф Галль пытался судить о психике и интеллекте по форме черепа. Он исходил из трех предположений. Во-первых, разум сосредоточен в мозге, главным образом — в коре больших полушарий. Во-вторых, мозг состоит из частей (органов), которые отвечают за определенные способности. В-третьих, размер этих частей пропорционален силе способностей, а о размере якобы как раз и говорит форма черепа.
Насчет мужчин и женщин Галль полагал, что и те и другие наделены мозгом с одними и теми же органами, которые дублируются в симметричных полушариях, но существуют половые различия в том, как эти органы развиты. Например, у женщин, по его мнению, больше часть, которая распознает сочетания цветов и отвечает за талант к рисованию. Из-за этого они способны сравниться в раскрашивании с лучшими мужчинами-художниками и любят пестрые платья. В то же время у них меньше орган "сравнительной проницательности", поэтому они склонны к суевериям и с трудом замечают логические связи.
Финеас Гейдж и реконструкция его травмы с помощью компьютерной томографии
В модели Галля области мозга и способности были сопоставлены произвольно. Чтобы выявить истинные связи, требовался другой метод. Им стало изучение людей с поврежденным мозгом. Возможно, самый известный из них — американский прораб Финеас Гейдж, которому в 1848 году на стройке железной дороги насквозь пробило череп ломом толщиной 3 см. Гейдж чудом не погиб, быстро оправился и прожил еще 12 лет, но якобы друзья перестали его узнавать — так сильно он изменился. Человек, который принял жену за шляпу, из одноименного бестселлера Оливера Сакса — случай того же рода.
"Исследование травм мозга было первым этапом. Повредили одну часть — человек не слышит, повредили другую — не говорит, третью — не видит. Таким образом, стали связывать функционал, наше мышление, с разными регионами. Появилась вот эта интересная карта мозга", — объясняет нейробиолог, профессор Сколтеха Филипп Хайтович.
Карта мозга, составленная Зигмундом Экснером, XIX век
В середине XIX века француз Поль Брока исследовал афазию — нарушения речи, когда человек не понимает сказанное, не может сформулировать мысль и т. п. Брока заметил, что афазия возникает при повреждениях левого полушария. Оно же контролирует правую руку, которой мы пользуемся чаще, чем левой. Из этого Брока заключил, что именно левое полушарие отличает нас от зверей, одни расы — от других, а чем менее симметричны половины мозга, тем совершеннее вид и отдельная особь. Эта асимметрия — природный задаток, но в то же время и результат воспитания и обучения, который передается следующим поколениям и обеспечивает прогресс.
Идеи Брока быстро набрали популярность, и с их помощью стали объяснять различия полов. Врач Гаэтан Делоне писал, что у женщин асимметрия выражена намного меньше, но это и неудивительно, ведь с эволюционной точки зрения они находятся между детьми с почти одинаковыми полушариями и мужчинами. Ученый Гюстав Лебон находил этому подтверждение в том, что женщины, как и маленькие дети с дикарями, чаще мужчин одинаково хорошо владеют обеими руками.
Вскоре стало общим местом, что левое полушарие — "цивилизованное", и в нем сосредоточены мышление, воля, моральное чувство. Его признали "мужским". Женщинам, которых, если говорить о европейках, по интеллекту ставили чуть выше обезьян и на одном уровне с мужчинами низших рас, "досталось" правое, якобы отвечающее за эмоции, инстинкты, питание организма и остающееся практически в зверином состоянии.
Репродукция карикатуры Джорджа дю Морье "The Coming Race" в журнале Punch на женщин, которые обсуждают "мужские" темы, 1874 год (Universal History Archive/Universal Images Group via Getty Images)
Через содержимое черепа это разделение уходит в античность, ведь еще древние греки считали правую половину тела более теплой, хорошей и "мужской". Вероятно, там же берут начало предубеждения насчет левшей. У греков их переняли римляне. Затем христиане стали связывать левую руку с дьяволом. От латинского слова для обозначения левой руки происходит английское sinister, которое значит "зловещий", "дурной", а "леворукость" до сих пор можно перевести как sinistrality. Забавно: мужчин-левшей в действительности на четверть больше, чем женщин.
Что связь полушарий с полом "выявили" не только экспериментально, видно из истории с Гаэтаном Делоне, который студентом попал на Франко-прусскую войну 1870–71 годов, а вскоре будет писать, что в мозге женщин слева не выражена асимметрия. На фронте Делоне приходилось лечить обморожения. Он заметил, что левая стопа часто обмораживается сильнее правой. Он разговорился об этом с коллегой, и тот, ссылаясь на некие исследования немцев, объяснил, что правая сторона тела обычно теплее. По совпадению, этим коллегой был Шарль Эдуар Броун-Секар — тот самый, кто перед смертью будет омолаживаться инъекциями вытяжек из яичек собак и морских свинок, привлечет внимание к гормонам и тем самым поспособствует развитию гормональной теории пола.
В наши дни левое полушарие больше не считается мужским, а правое — женским. Зато и спустя более чем 100 лет мозг часто представляют набором модулей с определенными функциями — достаточно открыть очередное пособие с "научно доказанными" упражнениями для "тренировки" этого органа ради создания лучшей версии себя (или для примирения с растущим неравенством возможностей, доходов и эрозией трудовых прав — тут как посмотреть; из примеров выше видно, что знания о мозге всегда использовались для оправдания общественных порядков).
"Я объяснил Джейн, что ей стоит сконцентрироваться на конструктивной части выступления перед аудиторией и сместить фокус с процесса выступления на содержание. Это станет первым шагом для активизации лобных долей, которые возьмут под контроль миндалевидное тело, слишком активно формирующее эмоцию страха", — пишет психолог Джон Арден. Упоминание отделов мозга помогает авторам вроде Ардена освежить для продажи давно известные приемы и житейскую мудрость. Однако их нейронаука одной ногой застряла в XIX веке.
Томографы, статистика и мертвый лосось
"Развитие мощных и высокочувствительных методов исследования мозга, наряду с изменением столетних стереотипов, могло бы произвести революцию в исследованиях и породить продуктивную дискуссию в средствах массовой информации. Но, увы, это не тот случай…"
— Джина Риппон, нейробиолог и феминистка, 2019
"Теперь мы знаем, что [мозг устроен] сложнее: любая функция затрагивает кучу регионов. Какие-то отделы более специализированные. Если повредить затылочную область, то мы потеряем зрение, а слух — нет. Когда мы нарушаем точки входа, вся система не работает: нет сигнала. Но это не значит, что только зрительная кора связана со зрением. Дальше в мозге происходит много параллельных процессов. Если там выбить какой-то участок, эффект будет не настолько очевидный", — говорит Филипп Хайтович.
В этой сложности находят все больше половых различий. У самцов и самок млекопитающих разные уровни гормонов, вырабатываемых в мозге; веществ, которые передают сигналы между нейронами, и рецепторов, связывающихся с этими веществами и половыми гормонами; активность одних и тех же генов; размер, количество нейронов в тех или иных областях, связи между ними и даже характеристики вспомогательных клеток — глии.
Правда, многое из этого стало известно благодаря экспериментам на животных, которые немыслимы с людьми. Человеку не будут вкалывать препараты в кору полушарий, редактировать гены, чтобы посмотреть, как это скажется на нейронах, и даже имплантировать электроды обычно нежелательно. Да и наш мозг устроен сложнее, чем у животных, с которыми все это можно проделать. Наконец, как поется в песне группы Pearl Jam, мы первое млекопитающее, которое носит штаны. Не всегда понятно, как учесть это обстоятельство.
Тем не менее существуют технологии, позволяющие следить за мозгом, не вскрывая череп, а иногда не подвергая его ионизирующему излучению и вообще не вредя. Ключевая из них —магнитно-резонансная томография (МРТ) и ее разновидность — функциональная МРТ (фМРТ). Человека кладут в грохочущую трубу и благодаря колебанию молекул в магнитном поле видят его внутренности, а по насыщению крови кислородом в разных областях мозга судят о том, какие из них активировались. Филипп Хайтович называет это продолжением работ с поврежденным мозгом — только ученым больше не нужно ждать, пока кому-нибудь проткнет голову штырем. После сложной статистической обработки получаются черно-белые изображения с "горячими" пятнами. В 1990-х годах они стали символом нейронаук и надежды все-таки разгадать человеческую природу.
Изображение, полученное с помощью фМРТ, в представлении художника
Но фМРТ не всемогуща. Во-первых, магнитные поля в томографах недостаточно сильные, чтобы рассмотреть структуры мозга во всех подробностях. Во-вторых, кровь медленнее мысли, поэтому не всегда удается отследить сигнал от одной области к другой. Это и сама конструкция томографа накладывают ограничения на эксперименты. В-третьих, насыщение крови кислородом — всего лишь косвенный показатель. По словам Филиппа Хайтовича, фМРТ позволяет говорить про мозг в той же мере, как информация о потоках воздуха — про работу кластера процессоров.
Наконец, методы интерпретации так сложны, что из одних и тех же данных можно сделать разные выводы. В середине 2000-х годов американские психологи занимались калибровкой и тестированием томографа и ради шутки провели стандартный опыт: показали участнику фотографии людей и спросили, какие эмоции тот распознал. Но был один нюанс. Вместо человека в аппарате лежал мертвый двухкилограммовый атлантический лосось — и, как оказалось позже, полученные данные указывали на активность нескольких участков мозга рыбы.
Разумеется, потусторонние силы были ни при чем — просто ученые неправильно сделали поправку на пороговое значение, поэтому шум в полученных данных приняли за сигнал. Тогда они заинтересовались, верно ли эту поправку делают в других экспериментах. Проверив статьи в крупных научных журналах, психологи обнаружили, что в 25–40% случаев встречается та же ошибка. Правда, через три года после публикации работы о мертвом лососе один из ее авторов отмечал, что этот изъян стал попадаться намного реже — менее чем в 10% исследований.
Другие технологии позволяют обойти часть этих недостатков, но их роднит с фМРТ общая слабость. В экспериментах за раз не проверишь много людей, обработка данных длится долго — зачастую участников слишком мало, чтобы получить достоверные выкладки. По одной оценке, больше половины якобы статистически значимых результатов в экспериментах, где поведение пытаются связать с активностью мозга, на самом деле могут быть неверными. А что-то существенное точно так же наверняка остается незамеченным.
Из-за всех этих трудностей в популярной литературе встречается два противоположных мнения: либо у мужчин и женщин почти одинаковый мозг, либо, наоборот, у нас мало общего. Оба частично ошибочны. Чтобы у одного пола что-то было только так, а у другого — этак, почти никогда не бывает. По большинству признаков мозг редко отличается в среднем хотя бы вдвое, а "мужские" и "женские" формы встречаются у обоих полов. Тем не менее по томограмме можно определить, кому принадлежит мозг, с точностью не менее 80%. Однако только пол не позволяет предсказать особенности мозга конкретного человека: полностью "мужских" и "женских" мозгов не бывает, а между представителями одного пола тоже есть разница.
Ускользающее значение различий
"Как сказал немецкий нейробиолог Олаф Шпорнс, науке о мозге по-прежнему не хватает организационных принципов или теоретической основы для преобразования данных в фундаментальные знания и понимание. Хотя накоплена уйма фактов, изучение мозга, похоже, заходит в тупик"
— Мэтью Кобб, зоолог и популяризатор науки, 2020
Как и прежде, из устройства мозга мужчин и женщин напрашиваются выводы о том, как мы вместе живем. Если содержимое наших черепов более-менее сходно, значит, наши мысли, чувства, поступки — результат воспитания и обучения. Тогда несправедливости, истинные и мнимые, можно устранить, изменив подход друг к другу. Если же мы действительно сильно отличаемся, то неудивительно, что отличаются и наши судьбы: в порядке вещей есть что-то естественное.
Вероятно, оба вывода частично верны, но неправильно всегда противопоставлять врожденное и приобретенное. Это подтверждают эксперименты с крысами. В первые три недели после родов крысы вылизывают промежность своему потомству, причем самцам достается больше внимания, чем самочкам. Причина — в тестостероне, который учуивает мать. Когда его вводят самочкам, их вылизывают так же часто, а когда мать теряет обоняние, она реже занимается всем выводком. Эта повадка имеет неожиданное значение: когда за молодняком редко ухаживают, у него сокращается число моторных нейронов в спинном мозге на уровне поясницы, которые во взрослой жизни пригодятся самцам для спаривания.
Выходит, иногда врожденные половые различия формируют среду, в которой биологическая разница между самцами и самками еще больше увеличивается.
Наблюдения за людьми с необычными половыми признаками — теми самыми причудливыми исключениями, о которых шла речь в самом начале, — позволяют предположить, что и у нас природное переплетено с культурным намного теснее, чем кажется. Часто половое развитие нарушается из-за врожденных гиперплазий коры надпочечников (ВГКН): еще в утробе на женский эмбрион воздействует слишком много мужских гормонов, и девочки рождаются похожими на мальчиков. Гормональная терапия позволяет это компенсировать, но ведут себя такие девочки не совсем так, как сверстницы.
В одном исследовании детям с ВГКН и без нее давали игрушки "для мальчиков" и "для девочек", а также показывали им видеоролики, где мужчины и женщины берут те или иные предметы. Все дети одинаково хорошо запоминали эту информацию, но если большинство чаще выбирало вещи "для своего пола", то девочки с ВГКН — нет. Поскольку предметы были связаны с полом произвольно (например, нужно было выбрать между оранжевым и желтым ксилофоном), можно предположить, что мужские гормоны так подействовали на мозг девочек до рождения, что потом они стали менее восприимчивыми к "гендерным" сигналам, которые им посылают другие люди.
Устройство нейронов и синапсов
Однако если найти эти обусловленные гормонами различия, то будет трудно связать их с психикой, мышлением и поведением. То же самое касается и большинства других особенностей анатомии и физиологии нервной системы. "Мозг женщины в среднем на 10-15% меньше. Означает ли это, что женщины глупее мужчин? Абсолютно нет! Хотя корреляция размера мозга с IQ есть, она маленькая, и IQ тестирует только часть наших способностей", — говорит Филипп Хайтович.
Тем не менее различия в мозге пытаются связать с различиями в поведении. В 2014 году американские ученые проверили почти 1 тыс. человек 8–22 лет и объявили о "фундаментальной" разнице между полами: у мальчиков и юношей выше связность внутри полушарий, а у девочек и девушек — между ними. Также участники исследования выполнили тесты: парни оказались лучше в пространственном ориентировании, у них была выше моторная и сенсомоторная скорость, зато они отстали в заданиях на внимание, запоминание слов, лиц и там, где нужно понять, что на уме у другого человека. Ученые сделали вывод, что эти результаты как раз и обусловлены разницей в анатомии мозга. Разумеется, вскоре другая группа раскритиковала их из-за недостатка данных, интерпретации и сомнительной связи с поведением.
Если мы — это наш мозг, то, по крайней мере, люди с отличающимися мозгами, мужчины и женщины, и сами отличаются, а за чертами, которые у них общие, лежат одинаковые мозговые структуры. Но даже это простое умозаключение не всегда верно.
У самцов большинства млекопитающих в двух областях мозга значительно больше клеток, вырабатывающих вазопрессин (в популярной литературе это вещество называют гормоном нежности и привязанности, в научной — антидиуретическим, то есть противомочегонным). Особенно велика разница у желтобрюхих полевок — зверьков, которые примечательны еще и тем, что самцы не агрессивнее самок и часто наравне с ними заботятся о потомстве.
У самцов полевок, но не у самок, больше вазопрессина вырабатывается в брачный период. Нейроэндокринолог Герт де Фрис предположил, что благодаря этому в них просыпается родительский инстинкт, тогда как у самок к этому приводит другой механизм — запускаемый беременностью и родами. Гипотеза подтверждается тем, что после введения препаратов, блокирующих действие вазопрессина, полевки становятся беспечными папашами. Выходит, иногда отличия в мозге сглаживают разницу между полами подобно тому, как "отключение" одной из двух X-хромосом в женских клетках приближает их на молекулярном уровне к мужским.
Проверить на людях предположение де Фриса тяжело, как и другие догадки о связи половых различий в мозге с психикой, мышлением и поведением. "Почему Илон Маск хочет залезть в мозг? Это от безысходности: по-другому не получается понять, как можно нормально манипулировать человеком. Кроме как втыкать электроды, ничего лучше не придумали — вот это и пропагандируют. Про сознание мы особенно ничего и не знаем. А если мы ничего не знаем, то можем сделать хоть миллион теорий", — рассуждает Филипп Хайтович.
Пока мы не узнали, стоит приготовиться к новым сенсациям, которые на самом деле мало что проясняют. Хотя мозг мужчин и женщин отличается, обычно трудно сказать, какая от этого разница. Но поскольку биологические черты кажутся более основательными, постоянными и важными, мы переоцениваем биологические объяснения, теряя из виду, что наши знания не так уж велики, а сами мы не только гены, не только мозг, не только мужчины и женщины.