До избрания генеральным секретарем Константин Черненко многие годы был депутатом Верховных Советов СССР и РСФСР по Куйбышевскому избирательному округу столицы. А предшествовал этому случай.
Предстояли выборы в Верховный Совет России, и Черненко предложили выбрать любой район Москвы, где он будет баллотироваться. Он указал на Красногвардейский, но сделал это не очень точно, и ему поставили Куйбышевский. "А когда уже все закрутилось, Черненко уже было неудобно отказываться, — вспоминает Юрий Прокофьев. — [Хотя] у нас уже был свой кандидат — Маша Полищук, Герой Соцтруда, ткачиха Московского шелкового комбината имени Петра Щербакова, уважаемый человек в районе. Нам пришлось объяснять избирателям, почему вместо Полищук пойдет Черненко".
К счастью, в районе эту новость восприняли нормально, говорит Прокофьев. А когда начались выборы, явка по сравнению с прошлыми неожиданно для всех выросла в 1,5 раза. К 10 часам утра значительная часть района уже успела проголосовать за Черненко, причем единогласно. Первый секретарь Московского горкома КПСС, член Политбюро Виктор Гришин поначалу не мог в это поверить и даже отправил в район с проверкой заведующую отделом пропаганды. Она прошлась по улицам и лично убедилась, что народ "валом валит на выборы" и действительно охотно голосует за Черненко. Сам факт появления его кандидатуры "был воспринят в районе как особая честь". Во всяком случае избрали Константина Черненко в Верховный Совет единогласно.
"Ближе к окончанию выборов мне позвонил Гришин и поинтересовался: "Слушай, зачем вы даете информацию, что все голосуют единогласно? Вот даже за мою кандидатуру в Перовском районе, где я столько для них делаю, шесть человек против", — вспоминает экс-секретарь Куйбышевского РК КПСС. — Я говорю: "Виктор Васильевич, честное слово, никаких махинаций не было. Народ пришел — народ проголосовал".
"Оправдал доверие"
По мнению Юрия Прокофьева, Черненко "оправдал оказанное ему доверие" избирателей. Сам же Прокофьев встречался с ним "не менее шести раз" за то время, пока Константин Черненко был депутатом Верховного Совета. Если же последний был занят, то Прокофьева принимал его помощник Виктор Прибытков. В целом они довольно плотно сотрудничали по актуальным задачам в районе.
При участии Черненко был построен Киноконцертный зал имени Моссовета (ныне Общественный центр "Моссовет"). Это было важно, ведь никакой другой альтернативы в районе на 350 тыс. жителей не было. Развитие метро имело чрезвычайно важное значение для Куйбышевского района. Под контролем Черненко была продлена линия метро от Преображенской площади до Открытого шоссе, где развивался крупный микрорайон и жило много рабочих, которые трудились на Электрозаводской улице. Черненко внес вклад и в реконструкцию предприятий, и во многие перспективные планы развития всего района.
Константин Черненко курировал реконструкцию Яузской набережной, которая в те годы заканчивалась у Матросского моста, а дальше шла довольно неприглядная застройка с различными бараками. Полноценных длинных набережных в городе не хватало. А Яузскую набережную продлили практически до Ярославского шоссе и Ярославского вокзала.
Говоря о первой личной встрече с Черненко, Юрий Прокофьев вспоминал о здании ЦК на Старой площади и его кабинете, который находился в том крыле здания, где заседали вторые секретари ЦК партии. Черненко очень подробно расспрашивал его о результатах производственной деятельности, о том, как решаются социальные вопросы в районе. "Как-то мы были у Константина Устиновича вдвоем с председателем райисполкома Гавриловым, и мы ему рассказали, что в последнее время в магазинах района стало меньше приезжих из других областей, — говорит Прокофьев. — Видимо, стало немного лучше с сельскохозяйственной продукцией. Услышав это, Черненко взбодрился и, пригласив одного из своих сотрудников, заключил: "Вот видишь, а говорят, что надо количество электричек на Москву увеличивать. А надо просто, чтобы колбасу в других местах продавали!" А вообще во время наших встреч мы говорили исключительно о делах в районе".
По словам Прокофьева, Черненко хорошо знал район, какие предприятия находятся на его территории, какие производственные мощности, какие социальные проблемы существуют. Например, в Куйбышевском районе не было крупных больниц. Соответствующий проект при Черненко разрабатывался, правда, завершить его не удалось. Когда же стало известно, что он избран генеральным секретарем, "в районе это было воспринято на ура".
"Максимально серьезно"
В связи с тем, что предстояли выборы в Верховный Совет СССР, в марте 1984 года была организована встреча Черненко со своими избирателями в Кремлевском Дворце съездов.
"Мы собрали все автобусы, которые были у нас в районе, и привезли на встречу 5 тыс. жителей, — вспоминает бывший глава Куйбышевского райкома партии. — Обстановка была такая, что речь Константина Устиновича 46 раз прерывалась аплодисментами, причем это было не наигранно, а абсолютно естественно. Егор Лигачев, заведующий отделом партийных органов ЦК, меня потом спрашивал: "Как это ты столько народа набрал? Со всей Москвы, наверное?" Я ответил: "Нет, все это представители рабочего класса, у нас хорошие люди, передовые предприятия".
На одной из последних личных встреч, по словам Юрия Прокофьева, обсуждалась реконструкция Преображенской площади, которая была очень загружена, и необходимо было принять решение, какие здания сносить и строить тоннель под площадью или все-таки эстакаду. Константин Черненко отнесся к обсуждению вопроса "максимально серьезно". Он сказал, что необходимо со всеми посоветоваться, еще раз рассмотреть разные варианты и взвесить преимущества и недостатки. "Во время этой встречи я впервые увидел, что Черненко физически очень тяжело, — говорит Прокофьев. — Помню, в его кабинете, помимо стола для переговоров, стоял еще один, поменьше, и стулья. Он сам подошел туда, с огромным трудом выдвинул стул и медленно, тяжело дыша перенес его к столу, где сидели мы. Было отчетливо заметно, как ему тяжело физически".
Перед выборами в Верховный Совет РСФСР также готовилось выступление Черненко в Куйбышевском районе. Встреча должна была состояться в новом, только что выстроенном крупнейшем в столице Киноконцертном зале имени Моссовета; составлялась многочасовая программа выступлений маститых деятелей искусства, но в последний момент выяснилось, что Константин Черненко "неспособен выступать и даже устоять несколько десятков минут на ногах". Тогда глава Московской партийной организации Гришин, видимо, "по поручению" кандидата в депутаты Черненко взял на себя эту обязанность. Предвыборное собрание проходило в Октябрьском зале Дома союзов, вмещающем 420 человек.
"На этом собрании был и член Политбюро Михаил Горбачев, там я с ним и познакомился, — вспоминает Юрий Прокофьев. — За столом президиума я должен был сидеть рядом с Гришиным, но меня неожиданно оттеснил Андрей Громыко, и мне пришлось пойти в хвост стола и сесть рядом с Горбачевым. Тут мы с ним познакомились и успели немного побеседовать. Оказалось, что и он с Раисой Максимовной, и я с супругой расписывались в одном ЗАГСе на Яузе, а еще я хорошо знал его общежитие в Стромынском студгородке. Так мы с ним поговорили немножко, пока не началось собрание. Гришин выступил с небольшим, 10–15-минутным сообщением".
"Комната для проведения выборов"
Последнее появление генсека перед телекамерами состоялось в конце февраля 1985 года. Голосовал он в собственной палате кремлевской больницы, где был оборудован импровизированный избирательный участок — урна, представители избирательной комиссии, восторженные очевидцы.
Мероприятие было организовано для того, чтобы продемонстрировать всей стране, что генсек жив и дееспособен. "Виктор Васильевич сказал, что мы поедем к Константину Устиновичу в больницу и надо постараться, чтобы были хорошие цветы, — вспоминает Прокофьев. — Ребята из райкома специально съездили в питомник в Мытищи, собрали хороший букет. И мы с Виктором Васильевичем вдвоем поехали в Кунцево в ЦКБ. Там было несколько больших корпусов — инфекционное, родильное и так далее, а еще на территории больницы было два здания с люксовыми номерами, где лечились члены Политбюро. И вот в одном из корпусов была организована комната для проведения выборов, она была для одного Черненко. Еще одна комната для проведения голосования была в основном корпусе больницы".
В мероприятии принимали участие председатель Гостелерадио Сергей Лапин, помощник Черненко Виктор Прибытков, представители Кунцевского района. Прокофьев взял с собой большой альбом с фотографиями недавно построенного Киноконцертного зала Моссовета — ему хотелось порадовать Черненко, чтобы он увидел проект, который реализован при его непосредственном участии.
"Я очень гордился этим проектом — мы построили хорошее здание, повесили красивые люстры, позаботились об обстановке и уюте, — вспоминает Юрий Прокофьев. — Мы приехали в ЦКБ и долго стояли, ждали, когда придет Константин Устинович. Его привезли в коляске, в ярко-синем костюме, со всеми золотыми медалями "Серп и Молот" Героя Соцтруда. Чувствовалось, конечно, что человек совершенно больной. Выглядел он совершенно беспомощным. И когда мы стали ему рассказывать про район и показывать Кинотеатр имени Моссовета, он уже перестал ориентироваться в происходящем, путался. Мы ему о районе, а он спрашивает: "А как там у нас в Молдавии? Расскажите!" Среди нас не было молдаван, а он вспоминал, видимо, свое прошлое". С 1948 по 1956 год Черненко был заведующим отделом пропаганды и агитации ЦК Компартии Молдавии.
"Потом мы все сели за круглый стол и Лапин очень настоятельно просил Константина Устиновича прочитать текст его выступления. Черненко выступать не хотел, хотя там все было напечатано крупными буквами. В конце концов он что-то прочитал, но не все, что-то упускал. Он был совершенно больной человек, весь желтого цвета, которого вытащили из постели и заставили выступать. И я ему говорю: "Константин Устинович, весна наступает, капель на дворе, птицы поют. Может, все наладится и со здоровьем у вас". Он посмотрел так на меня, потом на охранника, и говорит глухим голосом: "Виктор, пока он здесь про весну говорит, отнеси меня в постель". Здоровенный охранник взял его на руки и унес. Вот такая была печальная встреча", — рассказал Прокофьев.
"Спектакль с выборами"
В период перестройки бытовало мнение, что "спектакль с выборами в больнице" организовал Гришин, потому что у него были амбиции стать лидером партии. Об этом пишет, в частности, Борис Ельцин в своей книге "Исповедь на заданную тему". По его словам, Гришин "готовился стать генеральным секретарем, пытался сделать все, чтобы захватить власть в свои руки". При этом первый президент России утверждает, что видел "список состава Политбюро, который Гришин подготовил, собираясь стать лидером партии". "В него он внес свою команду: ни Горбачева, ни многих других в том списке, естественно, не было", — указывает Ельцин.
Юрий Прокофьев считает это выдумкой. "Этого не было, — настаивает Прокофьев. — То, что Виктор Васильевич Гришин был одним из кандидатов на роль генсека, — это правда. Тогда рассматривалось три кандидатуры. Я это знал, потому что тогда работал заведующим орготделом в горкоме партии и в ЦК у меня были контакты". Например, Виктор Гришин, секретарь ЦК Григорий Романов, первый секретарь ЦК Компартии Украины Владимир Щербицкий — именно они, по словам Прокофьева, фигурировали в ЦК партии и рассматривались на пост. "О Горбачеве в ЦК никто не говорил", — заключил он.
"Никакого фанфаронства"
По мнению Прокофьева, избрание генсеком Константина Черненко в феврале 1984 года было неким компромиссом, учитывая борьбу за власть, которая шла внутри Политбюро. "Черненко был спокойным, мягким человеком, — вспоминает Прокофьев. — В своих действиях он пытался продолжать линию [Юрия] Андропова. Константин Устинович и на предприятия ездил, как его предшественник. Памятны его встречи с коллективами московских заводов "Серп и Молот" и "Хромотрон". Но он не был лидером. Он был, по мнению многих партийных чиновников высшего ранга, хорошим исполнителем. Поэтому его и ценил [Леонид] Брежнев".
Кроме того, Прокофьев особенно отметил, что Черненко был очень общительным и внимательным к людям. "Никакого фанфаронства, никакого надувания щек, никакой бронзовости на нем не было. Но, к сожалению, предложить стране программу действий по выходу из системного кризиса, в который на тот момент погружалась страна, он не мог. В ЦК Константин Черненко вел вопросы общего отдела, особое внимание уделяя работе с письмами, чем здорово раздражал подчиненных. Потому что партийные органы в то время были завалены письмами, и вместо того, чтобы заниматься конкретным делом, он разбирал малоконструктивные депеши и анонимки", — заключил Юрий Прокофьев.
Дмитрий Волин