"Если найду где-то клад...": легко ли разводить маралов в красноярской тайге

КРАСНОЯРСК, 21 июля. /ТАСС/. Заготовка и консервация пантов благородных оленей (маралов) длится 18 дней. Рано утром животных заводят в небольшой загон, не дают пить, по очереди зажимают в тесном устройстве, где марал не может пошевелиться, и ножовкой спиливают панты.

Затем рога обрабатывают в кипятке, несколько раз подряд на секунду опуская в бурлящую воду. После чего наступает очередь сушильни, где панты на несколько дней подвешивают на свежем воздухе, а потом они попадают в жаровню - этакую баню для рогов.

“К концу процедуры они становятся легче раза в два”, - рассказывает фермер Павел Докторук, крутя в руках панты, срезанные с крупнейшего в хозяйстве рогача - самца благородного оленя.

“Этот экземпляр стоит долларов 600. Я с удовольствием вам их продам”, - говорит Павел.

Это первая с 2012 года попытка Докторука продать продукцию своей маральей фермы. Животных здесь немного - панты пока только копятся. В ближайшее время фермер собирается с ними на Алтай - центр российского мараловства, куда устремляются все покупатели этого ценного лекарственного сырья. Только Горный Алтай экспортирует десятки тонн пантов в год. 

Основные покупатели - торговцы из Китая и Южной Кореи, в зависимости от качества рога они готовы выкладывать за килограмм 250-450 долларов. Панты служат сырьем для пантокрина и пантогематогена, различных биологических активных добавок. Их используют для приготовления пантовых ванн.

До маралов добраться непросто

Хозяйство Докторука расположено километрах в десяти от Шалинского - центра таежного Манского района, что неподалеку от Красноярска. Нужно просто ехать от райцентра по разбитой грунтовой дороге и никуда не сворачивать. Если повезет - подсохнет грязь и можно будет объехать выбоины - есть шансы доехать. Мы же по дороге вынуждены были пересесть из микроавтобуса, оставленного у кромки лужи, в видавшую виды “Ниву”. 

“Много времени уходит на такие поездки, - вздыхает переписчица Ирина Перевалова, - в селе за это же время можно не одно хозяйство записать”.

Работник местной больницы, она настоящий ветеран сельхозпереписи - участвовала еще в кампании 2006 года. 

“Я вообще человек очень активный. С 2000 года работаю на выборах. Это тоже означает ходить от двора к двору, стучаться во все двери. Поэтому очень хорошо знаю свое село”, - рассказывает женщина.

Вдоль грунтовки многокилометровый забор, огораживающий выпаса маралов. Он не дает оленям уйти на простор в тайгу и защищает их от диких зверей. Говорят, что у забора видят следы медведей. Также рассказывают, что когда Докторук завез в эти места маралов, к животным стали проявлять интерес некоторые местные охотники. 

“Большую часть охотников я знаю, со всеми общаюсь. Попросил, чтобы близко не шумели, не стреляли. Все поняли, а чужие без местных суда не ходят. Пока никаких ЧП не было”, - говорит фермер.

Тем не менее каждый день он или его сыновья на лошадях объезжают огороженную территорию, проверяют заборы. 

Из охотников в скотоводы

Маралы в Манском районе появились в 2012 году. Докторук - бывший охотник - в какой-то момент решил не стрелять, а разводить зверя. Ездил в южный Краснотуранский район, где перенимал опыт. Привез оттуда первых оленей. В больших клетках, которые затем поднимали в кузов грузовика с помощью подъемного крана. На следующий год привез молодых животных с Алтая, считающегося центром мараловодства в России.

На таежной поляне Докторук разбил большую армейскую палатку - на первое время она стала центром мараловодства в окрестностях Красноярска. Затем началось обустройство - появились хозяйственные и технические постройки. Сейчас здесь небольшой населенный пункт. 

На ферме более 60 благородных оленей, точного числа хозяин пока сказать не может: “потому-что уже есть приплод этого года, который пока на посчитали”. Без сеголеток (молодняка рожденного в текущем году) на ферме 21 рогач и 41 маралуха.

“Пока срезаем только панты. Будет больше поголовье - будет и мясо, - говорит фермер, признавая, что до рентабельности хозяйства еще далеко, - только вложения, вложения”. 

Мечтает Докторук довести стадо до ста голов, тогда и пойдет отдача. Но процесс этот, уверен мужчина, не скорый.

“Если найду где-то клад - куплю еще рогачей и будет у меня на следующий год сто голов. Без клада процесс развития будет долгий”, - говорит Докторук. В Краснотуранском районе он платил 25-27 тыс рублей за одного рогача или маралуху, на Алтае сеголетки продавались за 20 тыс рублей голова. 

Ставка на шейхов

Манский район - небогатая территория, о каких-то успехах в экономическом развитии за последние годы говорить не приходится. Однако его власти полны оптимизма - мараловодство может стать для этой земли палочкой-выручалочкой.

“Очень перспективное направление”, - говорит руководитель районного управления сельского хозяйства Сергей Орешников, приехавший на ферму на японском внедорожнике-пикапе. По его словам, краевое министерство сельского хозяйства с 2012 года поддержало хозяйство 6-7 млн рублей. В этом году хозяйство выиграло грант по линии поддержки семейных ферм. 

“Рассматриваем проект развития инфраструктуры дорожной сети. Сами выдели какая здесь дорога”, - говорит Орешников. Он делится надеждами, что в перспективе в районе будут реализованы несколько крупных проектов в АПК.

Читайте также

Сироп из пантов марала в 8 раз эффективнее пантокрина разработали алтайские ученые

Хозяйство Докторука должно стать крупным центром мараловодства в регионе. Здесь даже может появиться санаторий и красноярцам не нужно будет ехать за лечебно-оздоровительными процедурами, пантовыми ваннами за многие сотни километров на Алтай, достаточно будет одолеть 80 километров от краевого центра. 

“Ведем переговоры с международными инвесторами, которых заинтересовало хозяйство Павла Николаевича (Докторука - прим. ТАСС). В качестве рынка сбыта готового продукта рассматриваем не только Дальний Восток, но и арабский регион и Европу”, - говорит Орешников, отмечая, что арабские шейхи готовы покупать сибирский продукт. 

“Предварительные договоренности уже есть”, - уверяет чиновник, сообщая, что инвестор - крупная компания, работающая в Иране, Ираке и Сирии, готов вложить в местное мараловодство 10 млн евро.​