Герои России летчики вертолета Ка-52 Иван Болдырев и Роман Кобец находятся в зоне специальной военной операции (СВО) с самого ее начала. Их экипаж был в числе первой ударной группы, направленной в киевский аэропорт Гостомель для подготовки плацдарма перед высадкой десанта. Во время одного из вылетов противник подбил их вертолет, летчикам пришлось воспользоваться уникальной системой катапультирования. Как им удалось покинуть горящий вертолет на высоте 100 м над землей, в какие приметы верят летчики — об этом и не только читайте в материале ТАСС, подготовленном на основе рассказа летчиков в преддверии Дня Победы в Великой Отечественной войне.
Подготовка плацдарма
Высадку вертолетного десанта и занятие аэропорта Гостомель, что западнее Киева, можно считать одной из первых масштабных операций СВО. Перед непосредственной высадкой на аэродром направилась передовая группа боевых вертолетов Ка-52 "Аллигатор". В их задачи входило подавление средств противовоздушной обороны Вооруженных сил Украины (ВСУ).
"Ну если так просто сказать, то нашей задачей тогда было выявление объектов ПВО и их уничтожение. Потому что дальше придут транспортно-боевые вертолеты и, чтобы по ним не было огневого воздействия, мы должны были выявить эти объекты и уничтожить", — рассказывает штурман-оператор Роман Кобец.
Он вспоминает, что во время этого вылета у них закончился боезапас, однако машина не ушла, а продолжила выманивать на себя расчеты ПВО ВСУ, чтобы по ним отработали другие вертолеты.
"Мы просто свою работу выполняли и выявляли объекты — подсказали, навели. Мы видели эти грузовики [с зенитчиками ВСУ], хотели по ним отработать, но у нас уже не было НАРов (неуправляемых авиационных ракет — прим. ТАСС)", — продолжает он.
Интервал между их работой и прилетом транспортников с десантом был около 10 минут. Украинские войска успели узнать о предстоящей операции и начали готовиться, однако времени у них было недостаточно, считает Кобец.
Катапультирование
Экипаж Кобеца и Болдырева совершил 25 боевых вылетов на киевском направлении СВО меньше чем за месяц. 20 марта, во время очередного вылета, противник подбил их машину. Повреждения оказались критические, вертолет потерял управление и стремительно направился к земле. Тогда летчики воспользовались уникальной системой катапультирования, которая есть только в "Аллигаторе".
У нас не осталось другого способа. Если бы была возможность посадить вертолет, то мы бы пытались выполнить аварийную посадку, чтобы в любом случае спасти воздушное судно. Но вертолет уже был неуправляемый, пропала вся индикация. Мы видели видео, как это выглядело со стороны. Он горел, разрушался, представьте только винт, который ломается и начинает бить по вертолету, все разрушает, процесс происходит очень быстро, в течение секунды-полутора. Все это молниеносно, с нарастанием вибрации и всего остального, и мы приняли решение о прыжке
Командир воздушного судна (КВС) Иван Болдырев вспоминает, что от момента прилета вражеской ракеты до понимания, что он спускается на парашюте, прошли считаные мгновения. "По ощущениям это все продолжалось достаточно долго, тут сыграл фактор адреналина, и время будто замедлилось. Травмы при этом мы не получили, только несколько шрамов и ссадин", — отмечает КВС.
Приземлились летчики в серой зоне, и украинская артиллерия сразу начала работать по квадрату, где они находились.
"Я в лесу приземлился, куртку снял, повесил ее на дерево с таким расчетом, что если увидят, то будут стрелять по ней. Начал движение, нашел подвесную систему Ивана, осмотрел ее: все нормально, крови нет — значит, живой, подвижный, все хорошо. Вышел потом к полю, думаю, через поле идти опасно, кто знает, что там — может быть, снайпер, артиллерия, — и услышал звук техники. Подготовил себе место, выглянул оттуда. Смотрю — буковка V на "Урале", но продолжил лежать, потому что ничего не мешает противнику это [тактическое обозначение] тоже использовать. А потом вижу форму нашу, нашивки с георгиевской лентой. Понимаете, противник никогда ее не пришьет себе, для них это как для вампиров чеснок", — дополняет Кобец.
После того как он удостоверился, что за ним пришли российские бойцы, он вышел. Это была эвакуационная группа, которая как раз искала его.
"Они меня забрали сразу к себе в бронекапсулу, гранату им отдал. Она наготове была не потому, что кто-то боится украинского плена, а потому, что для меня самое страшное — и я бы очень не хотел этого, — чтобы мой отец видел меня в каком-нибудь украинском плену", — поделился штурман.
Сумка с иконой
Несмотря на военную выдержку и многолетний опыт, в жизни летчиков есть место и особым символам. Так, еще во время одной из командировок в Сирию супруга Кобеца тайком положила ему в сумку икону. Узнал он о ней только по возвращении на родину, однако с того времени она сопровождает его во всех вылетах. В Гостомеле, рассказывает Кобец, однажды пришлось посадить вертолет, получивший повреждения, и эвакуироваться, а сумка осталась в кабине.
"Мы когда первый раз вертолет покинули в первой гостомельской операции, сумка осталась там. Потом пришлось просить ребят, чтобы они принесли эту сумку с того вертолета и передали", — рассказывает он. После этого случая перед вылетом он отдает сумку на хранение летно-техническому составу.
А КВС, как он признался, старается не обращать внимания на суеверия: живет в квартире номер 13, а раньше жил в 66-й.
Валерий Стурит