Решением МИД Румынии состав российского посольства будет резко сокращен: до 7 июля Бухарест должны покинуть 11 дипломатов, 14 остается. В отношении технического персонала сокращение еще более жесткое. Это уже вторая высылка дипломатов после начала СВО. Будут закрыты Русский дом и русская школа при посольстве. Сведены к минимуму контакты посольства с румынским внешнеполитическим ведомством - теперь посла обычно вызывают в МИД, чтобы объявить о различных санкциях. Затруднено банковское обслуживание дипломатической миссии. О работе посольства в новых условиях и о перспективах российско-румынских отношений корреспондент ТАСС поговорил с послом РФ в Румынии Валерием Кузьминым.
— Как посольство будет функционировать в подобных условиях, могут ли дипломаты выполнять стоящие перед ними задачи?
— Румынское правительство приняло решение радикально сократить квоту дипломатического и административно-технического персонала РФ, которому разрешено работать в стране. Нанесен серьезный удар по двусторонним отношениям.
Следует отметить, что если прошлой весной, когда десять российских дипломатов были объявлены персонами нон грата, их можно было заменить, то теперь сокращен штат дипломатического представительства. Конечно, мы расцениваем этот шаг как недружественный акт, который идет в русле политики НАТО и ЕС.
Так, прекратит существование русская школа при посольстве, потому что ее коллектив это - административно-технический персонал сотрудников посольства, и они будут вынуждены уехать. Мы ищем выход, потому что в Румынии много людей, которые хотят, чтобы их дети получали образование на русском языке. Будем использовать систему дистанционного обучения, такие школы уже есть в России.
Закрытие Российского центра науки и культуры, по сути, перекладывает функции по поддержанию культурно-гуманитарных связей между двумя странами на ослабленное посольство. Мы постараемся работать с опорой на актив организаций соотечественников, которые заинтересованы в изучении русского языка.
Таким образом, посольство по-прежнему будет работать по консульскому и по культурному направлениям. Ведь двусторонние отношения не оборвались, срезана или заморожена только верхушка этой пирамиды. Мы готовы и к дипломатическому диалогу, если, конечно, появится такая возможность. Мы не падаем духом: знаете, в Османской империи султан мог заточить иностранного посла в башню, и дипломат расширял и углублял отношения из-за решетки...
По сути, в истории дипломатии перевернута страница. Теперь речь идет о дипломатии эпохи гибридной войны с ее новыми, своеобразными формами работы, когда приходится приспосабливаться к ограничениям, использовать другие каналы...
— На недавнем приеме в посольстве по случаю Дня России у вас было много гостей. По вашему мнению, есть ли разница между отношением к России со стороны общества и власти?
— В румынской политической элите существует довольно широкий проатлантический и проевропейский консенсус, здесь нет никаких вопросов.
Но если политическое руководство занимает по отношению к России однозначно недружественную позицию, то в обществе существуют и другие мнения.
Румыны, которые занимаются бизнесом, следят за политикой или интересуются культурной жизнью, оценивают важность нормальных добрососедских отношений с Россией гораздо более реалистично
К сожалению, этот прагматизм очень слабо проявляется на политическом уровне. Лишь отдельные депутаты способны поднять голос в парламенте, а когда они начинают говорить о национальных интересах, то их начинают "кошмарить" - обвинять в том, что они "агенты Кремля".
Здесь есть исключение: на последних выборах в парламент неожиданно удалось пройти националистическому Альянсу за объединение румын. В то время, как в политических кругах Румынии уже открыто говорили о необходимости подчиняться воле нового неоколониального гегемона - США, эта партия во весь голос начала говорить о национальных интересах, хотя и в весьма своеобразном "румыноунионистском", как его часто называют, ключе.
Подытоживая, скажу, что вопрос о том, могут ли реалистичные настроения в румынском обществе повлиять на межгосударственные отношения, остается открытым.
— Так называемая румынская русофобия — это особый разговор. Многие здесь пытаются представить Россию историческим врагом Румынии. В мейнстриме местных СМИ сейчас преобладает принцип "без хороших новостей о России". Как вы охарактеризовали бы двусторонние отношения на протяжении истории?
— Русофобия действительно существует в Румынии, и у нее есть вполне конкретные геополитические корни.
В XVIII-XIX веках Россия стремилась к теплым морям, чтобы обеспечить беспрепятственный проход торговых судов на мировые рынки. Российские интересы совпадали или были близки к румынским, поскольку, воюя с Османской империей, Россия расчищала путь и к будущей независимости Румынии.
Управлявший Дунайскими княжествами граф Павел Киселев, именем которого назван бульвар, где и сегодня находится посольство РФ, тогда проводил реформы, которые вряд ли были возможны в самой России, потому что шли намного дальше, чем позволяло самодержавие.
Однако после Крымской войны румынская элита сделала выбор в пользу Франции Наполеона III, которая вела себя по отношению к России как геополитический соперник.
Но главное — Россия никогда не приходила на румынскую землю как завоеватель, никогда не совершала военных преступлений, безумных зверств, подобных тем, которые румынские войска учинили на территории Советского Союза. Вспомнить только массовую резню евреев в Одессе, за которую несет ответственность режим Антонеску...
И все же добрые традиции симпатии, дружбы, духовного родства на основе православия существовали и существуют. Сейчас они искажены недавними геополитическими наслоениями и, к сожалению, я пока не вижу в Румынии сил, которые отважились бы поднять голос в пользу восстановления исторической правды о наших отношениях.
— Румыния сделала свой выбор, безоговорочно взяв сторону Запада. Некоторые утверждают, что Румыния, по сути, отождествила свои интересы с интересами других более крупных держав, и ее внешняя политика стала эхом чужой внешней политики. В какой степени, по вашему мнению, самостоятельна политика Румынии по отношению к России?
— Румыния ориентируется на Вашингтон, особо подчеркивая свое стратегическое партнерство с США и пытаясь занять в этом партнерстве позицию доверенного представителя гегемона в Черноморском регионе. Мы видим активность Румынии по укреплению восточного фланга НАТО. Именно в Румынии появилась первая военная база с комплексом ПРО США. Таким образом, Румыния идет в кильватере большого американского авианосца...
Недружественная, а в последние годы откровенно враждебная политика НАТО и США по отношению к России воспринимается в Румынии совершенно некритично, без учета того, как это может сказаться на двусторонних отношениях. Договор о дружественных отношениях и сотрудничестве между РФ и Румынией от 2003 года фактически превратился в декларацию о добрых намерениях. Межгосударственные отношения находятся на уровне близком к нулю.
Но Россия и Румыния не могут изменить своего географического положения, и поэтому нужно исходить из неких постоянных величин. Россия считает, что взаимные отношения можно восстановить на этой основе. Но для этого нужно, чтобы так думали и руководители Румынии. А то, что румынская внешняя политика на данный момент несамостоятельна, это факт.
— Главная задача дипломата — способствовать укреплению отношений со страной, где он работает. Но как говорят, танго можно танцевать только вдвоем. Что делать если партнер не желает взаимодействовать? Ваш прогноз: есть ли свет в конце туннеля, или в конце концов свет будет окончательно потушен?
— Один из ветеранов российской дипломатии, напутствуя меня перед первой командировкой в качестве посла, сказал: "Работай, и если в конце командировки в стране у нас будет чуть больше друзей, чем было в ее начале, то это уже успех". Это был мудрый совет. Поэтому мы работаем, а будет ли свет в конце туннеля, зависит не только от нас. Но я уверен, что как мы не можем изменить географию, так не можем изменить и историческую судьбу взаимных отношений, и когда-то она выправится. Наверное, многие обвинят меня в чрезмерном оптимизме, но тем не менее, я так думаю.