В 2017 году ситуация с соблюдением прав человека в Чеченской Республике не раз оказывалась в повестке российских и зарубежных СМИ. В самой Чечне сообщения о якобы многочисленных нарушениях прав человека называют домыслами.
О ситуации с соблюдением прав человека в республике, о скандале с якобы притеснениями людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией и о положении женщины в современном чеченском обществе в интервью ТАСС рассказал уполномоченный по правам человека в Чеченской Республике Нурди Нухажиев. Он занимает этот пост с 2006 года, а также является членом совета Ассоциации юристов России и комиссии при главе Чеченской Республики по противодействию коррупции в органах власти.
— Нурди Садиевич, трудно ли работать омбудсменом в Чечне?
— Чеченское общество традиционное. Здесь ты должен быть и правозащитником, и чиновником, и дипломатом. Поэтому работать здесь намного интереснее, но одновременно и сложнее.
Например, к тебе пришел пожилой человек. Ты не можешь сказать: подожди, ты не туда пришел. Надо иметь выдержку, чтобы выслушать его историю, а затем уважительно объяснить, чем мы можем ему помочь. Проводить и при необходимости отвезти домой. Многие говорят, что на Кавказе понимают только язык силы. Но это глубокое заблуждение. На Кавказе понимают язык справедливости, взаимного уважения.
Омбудсмен в Чечне так же, как и везде, должен делать важное дело — помогать людям, защищать их права. Но вместе с тем нужно понимать, что здесь, на Кавказе, как, впрочем, и в России в целом, невозможно слепо копировать европейские ценности, механизмы обеспечения прав человека. Традиции и обычаи чеченского народа во многом сформировались под воздействием ислама. Нам чужды, к примеру, однополые браки или практика, когда при легком шлепке ребенка тебя могут лишить родительских прав. Мы воспитываем детей в строгости.
В регионах с преимущественно мусульманским населением свое понимание прав человека. Исходя из российских законов, нашего восприятия мира, понимания прав человека, мы и стараемся работать.
— Если говорить о нынешней ситуации с соблюдением прав человека в Чечне, как вы оцениваете обстановку в регионе? С какими проблемами приходится сталкиваться в работе?
— В мире нет ни одного государства, где бы права человека не нарушались. Чечня — это часть России. Главное не то, что нарушаются или не нарушаются права человека, а то, как реагирует государство на эти нарушения. Принимает ли меры для восстановления нарушенных прав или не принимает, насколько эффективны эти меры.
В Чеченской Республике вопрос обеспечения прав человека является приоритетным. Главой республики уделяется самое серьезное внимание этому вопросу. Если раньше, в постконфликтный период, обращения граждан были связаны больше с нарушением права на жизнь, на свободу передвижения, то сегодня к нам обращаются, скажем так, с вопросами мирной жизни. Это социальные вопросы, касающиеся жилищных прав, трудовых прав, права на образование и т.д. Иногда имеют место и обращения в связи с неправомерными задержаниями людей. Могу заверить, что необоснованно задержанные люди оказываются на свободе. Власти должным образом реагируют на подобные факты. Рамзан Ахматович (Кадыров, глава Чеченской Республики — прим. ТАСС) очень серьезно работает по этой теме с силовиками. Нужно понимать, что все сотрудники полиции одномоментно не могут быть идеальными. С ними нужно работать, учить их, и такая работа ведется.
— Насколько вам сложно выстраивать диалог с властями, правоохранительной системой?
Если я обращаюсь к властям, правоохранителям, то они понимают, что я действую в интересах граждан. Возможно, я не очень "желанный гость", но, несмотря на это, институт уполномоченного по правам человека уважаем
— У нас нет никаких проблем в налаживании диалога. Мы работаем в рамках конституционного закона "Об уполномоченном по правам человека в ЧР", соглашений о сотрудничестве, созданы рабочие комиссии для изучения существующих проблем. Так, сотрудники моего аппарата являются членами общественного совета при МВД по Чеченской Республике. Если я обращаюсь к властям, правоохранителям, то они понимают, что я действую в интересах граждан. Возможно, я не очень "желанный гость", но, несмотря на это, институт уполномоченного по правам человека уважаем. Этот институт не предполагает конфликты — он предполагает конструктивный диалог, взаимодействие с властями в интересах граждан. Самая главная и конечная цель нашей деятельности — это помощь людям.
— Насколько регион открыт для сотрудничества с российскими и международными правозащитными организациями?
— Мы доступны, мы открыты, готовы к сотрудничеству. Главное, чтобы это отвечало чаяниям людей. Между тем некоторые правозащитные организации ведут себя, мягко говоря, неприлично. Мы не раз говорили: приезжайте, посмотрите. Но мало кто в действительности воспользовался нашим приглашением. Некоторые организации, нацеленные на повальную критику, не хотели, чтобы у нас шли нормальные конституционные процессы, принятие регионального закона о выборах, проведение референдумов и т.д. Руководители таких организаций знали, что после этого военный фактор отойдет на второй план и вообще уйдет из жизни жителей республики. Таким образом, они не найдут себе применения и лишатся финансирования с Запада. С такими организациями нам не о чем говорить, хотя даже для них республика открыта. Чечня — часть территории России, и нигде нет никаких запретов.
— А как быть с Комитетом против пыток, который не раз заявлял, что им не дали работать в Чечне?
— Я хорошо знаком с этой организацией. Это организация, которая на чеченской теме заработала десятки миллионов долларов. Могу сказать, что если такие "правозащитники" не отойдут от политизированной деятельности и продолжат делать бизнес на тех, кто попал в беду, то никогда не получат одобрения и доверия общества.
— Ряд СМИ продолжают развивать тему о нарушении прав лиц нетрадиционной сексуальной ориентации, проживающих на территории Чечни. Это действительно проблема?
Я хорошо знаком с Комитетом против пыток. Это организация, которая на чеченской теме заработала десятки миллионов долларов
— Ко мне не поступило ни одной жалобы, ни одного обращения такого характера. Я этих людей не видел. Не знаю, есть ли они в Чечне или нет.
— То есть получается, что скандал был раздут на ровном месте?
— Люди, которые раскачали данную тему, поняли, что это хороший бизнес, так как некоторые высокопоставленные чиновники ряда европейских стран относятся к данной категории граждан. Следовательно, почему бы на этом не заработать? Те будут защищать права якобы угнетенных людей, вкладывать деньги. Могу предположить, что, скорее всего, на этом история не закончится и информационные нападки на нас продолжатся.
— До сих пор на слуху состоявшаяся больше двух лет назад свадьба сотрудника полиции и 17-летней девушки в Чечне. Насколько женщины республики защищены в своих правах?
— Все идет от незнания чеченской культуры, в которой честь женщины на первом месте. У нас есть такие праздники, как День матери, День чеченской женщины. Сейчас девушки имеют возможность свободно осваивать выбранную профессию. Если она отучилась, если она хороший специалист, то и работу найдет, никто ей препятствовать в этом не будет.
Что касается ранних браков, то на данный момент в республике несовершеннолетние девушки и юноши не вступают в ранний брак. Также был положен конец обычаю похищения невесты, насильственному уводу девушек. Тем более это не соответствовало чеченской культуре. Благодаря последнему факту Рамзану Кадырову вместе с чеченским обществом удалось практически изжить это явление в Чеченской Республике.
— Тем не менее, когда чеченцы в других российских регионах начинают соблюдать традиции своего народа, окружающие бывают недовольны. Что нужно сделать, чтобы жители других регионов с пониманием относились к этим вопросам?
Для освещения межнациональных отношений можно было бы создать отдельный телеканал. Удалось бы снять много напряженных вопросов
— Вопрос совершенно в другом. Если чеченцы будут соблюдать наши традиции, культуру, то у них никогда не будет проблем не только в России, но и в любой части мира. Мне кажется, что в России необходима системная национальная политика. Мы много лет добиваемся создания министерства по делам национальностей и религий. Для освещения межнациональных отношений можно было бы создать отдельный телеканал. Удалось бы снять много напряженных вопросов. Например, в СССР были телепрограммы о традициях и обычаях народов, проживающих в союзных республиках. Люди знали о национальных особенностях, и было гораздо меньше недопонимания. Сейчас мы не информированы в этих вопросах. Нужно об этом говорить не только внутри кавказских республик, но и в центральных СМИ. Конечно, Россия — огромная страна, и сразу все сделать не удастся, но надо идти в этом направлении.
— Чеченские власти одними из первых стали возвращать женщин и детей, незаконно вывезенных в Сирию. Продолжите ли вы эту работу?
— Мы очень рады, что руководство страны доверило эту работу главе Чеченской Республики. Неизвестно, что будет с детьми и женщинами, вывезенными в Сирию. Очень сложно возвращать в Россию незаконно вывезенных граждан. Эта работа с риском для жизни, но она, безусловно, будет продолжена.
Беседовали Таисия Боршигова, Виталий Халевин