США в понедельник заявили о высылке сразу 60 российских дипломатов, включая сотрудников постпредства при ООН, в связи с обвинениями Великобритании в адрес России по делу Скрипаля. О причинах такого беспрецедентного решения, принятого до завершения расследования, ТАСС пообщался с послом США в Москве Джоном Хантсманом.
— Господин посол, только что США сообщили о решении выслать 60 российских дипломатов - 46 человек из посольства в Вашингтоне, двое из генконсульства в Нью-Йорке, еще 12 сотрудников постоянного представительства РФ при ООН объявлены персонами нон грата, а также о закрытии генконсульства России в Сиэтле. Чем объясняются то, что действия США по делу Скрипаля даже жестче, чем самой Великобритании? Почему меры затрагивают тех дипломатов, которые работают не в дипмиссии в США, а в ООН — международной организации?
— Прежде всего, я хочу выразить свои соболезнования семьям погибших в пожаре в Кемерове, мое сердце плачет каждый раз, когда я слышу об этой трагедии. Хочу сначала выразить соболезнования, потому что это важнее всего.
Что касается вашего вопроса, то это ответ на безрассудное нападение с применением боевого вещества нервно-паралитического воздействия против британского подданного и его дочери на территории Великобритании. Соединенное Королевство — это наш лучший союзник и друг. Это безрассудный инцидент и нельзя было на него не реагировать. Мы даем сигнал, что, если вы будете так относиться к нашему союзнику и другу, конечно, ответ последует.
— Но почему последовала настолько жесткая реакция? Даже более жесткая чем у самих британцев?
— Это ответ на то, что на территории США и Канады есть большое количество сотрудников российских спецслужб. Таким образом, будет меньше сотрудников российских спецслужб, которые осуществляют шпионаж за американцами, угрожают безопасности США.
— А вы рассматривали возможность перенести принятие такого решения в связи с тем, что сегодня россияне и так переживают тяжелую трагедию после пожара в Кемерове?
— Это решение было принято не только США, но и десятком других стран. Мы исходили из того, что такого рода ответ необходим. Здесь много участников, они провели собственный анализ дела Скрипаля. Это чрезвычайное событие, за мою жизнь я никогда не видел такого скоординированного всеобъемлющего ответа. Это само по себе о чем-то говорит.
— Проводимое в Великобритании расследование не закончено, речь шла о том, что для него потребуются недели и месяцы, но уже последовало наказание...
— Мы доверяем работе и расследованию, которое проводится на территории Великобритании. США и другие страны имели возможность проанализировать доказательства. Это во многом соответствует тем событиям, которые мы видели раньше - Крым, вмешательство в выборы, борт MH17...
— Что вы хотите этим сказать?
— Здесь [в России] развернута целая кампания по дезинформации, и очень трудно отличить факт от вымысла. Так же как и Великобритания, мы очень серьезно относимся к фактам. Проводится очень серьезное расследование, и мы доверяем их работе.
— Не понимаю, почему решение США касается дипломатов, которые работают в международной организации, ООН?
— Это было сделано с учетом общего количества сотрудников спецслужб. Было принято решение значительно уменьшить количество [сотрудников российской дипмиссии] и в двустороннем представительстве, и в представительстве в ООН, чтобы защитить людей. Что касается высылки дипломатов при ООН, то это немного другой процесс. Конечно, в этом случае необходимо уведомить ООН и предоставить очень серьезные доказательства.
— Вашингтон уведомил о таком решении генерального секретаря ООН?
— Это необходимо сделать, и это уведомление будет сделано. Насколько мне известно, госсекретарь принял такое решение.
— А запрашивал ли Вашингтон разъяснения российской стороны по делу Скрипаля?
— Они [Россия] представили пространный обзор этого дела на брифинге, там был представитель посольства США. [Но] мы полностью доверяем работе, проделанной Великобританией. Эта информация была ясной для США и других стран, на этом основании и было принято решение.
— Вы ходили на встречу в посольство Великобритании в Москве. Были ли там представлены неоспоримые факты, которые свидетельствуют о том, что именно российские власти стоят за отравлением Скрипалей?
— Вам стоит обратить внимание на информацию, обнародованную британской стороной. Они провели очень тщательное расследование этого инцидента, даже выпустили раздаточный материал.
— Мы не видели этой информации и никаких фактов.
— Они раздали информационный лист тем, кто был там.
— Но информация — необязательно факты.
— Там были представлены очень убедительные доказательства. Они провели очень серьезное расследование на основании международного права, в том числе с учетом их членства в различных международных организациях. Они выполняют все требования.
— А вы допускаете возможность, что это могла быть провокация, направленная против России, и за этим стоит какое-то другое государство?
— Не я принимаю это решение. Власти США пришли к этому выводу [о якобы причастности России - прим. ТАСС] в рамках межведомственного процесса. Выводы у всех одинаковые, и здесь достаточный объем доказательств.
— Принимая решение о высылке дипломатов, вы явно понимали, что Россия на него ответит на зеркально. Готово ли посольство к дальнейшему сокращению численности своих сотрудников или к закрытию одного из консульств?
— Конечно, мы не хотим, чтобы количество [американских] диппредставительств [в РФ] было уменьшено.
Сейчас такое время, когда надо больше говорить друг с другом, проводить больше честных разговоров. Мы по-прежнему надеемся, что сможем продолжить диалог с Россией и открывать новые двери для диалога.
Мы должны это делать, ожидая, что Россия будет ответственным партером.
— Если говорить о диалоге: когда может состояться встреча президентов России и США?
— С того момента, как президент США попросил меня занять пост посла в России, мне поручено добиваться продолжения диалога. Он не меняет своего подхода.
Но он также настаивает на том, что встреча может состояться при условии, если мы сможем добиться успеха в двусторонних отношениях.
Именно это должно произойти для того, чтобы можно было говорить о проведении саммита. Он полагает, что мы можем достичь этого, я тоже так думаю. Двери открыты. Мы стремимся к этому так же, как и в тот день, когда президент был избран. Мы стремимся к тому, чтобы поддерживать диалог, но нам надо укреплять доверие и действовать в качестве ответственных партнеров.
— То есть, в ближайшее время встречи на высшем уровне ждать не стоит?
— По-моему, нет никаких конкретных сроков для проведения саммита. Но мы надеемся, что когда-то это произойдёт. Важно, чтобы встреча состоялась в условиях, когда мы сможем решить какие-то проблемы и добиться общих целей.
— Могут ли в ближайшем будущем состояться двусторонние контакты, например, по линии МИД?
— Мы всегда продолжаем взаимодействие на уровне профессионалов и экспертов. Будет созвана комиссия по Договору СНВ-3, и мы исходим из того, что в предстоящие недели пройдет очередной раунд переговоров по стратегической стабильности. Это важнейшие вопросы, которые касаются не только нас, но и всех стран мира.
— Где именно в этот раз пройдут переговоры по стратегической стабильности?
— Пусть МИД и Госдеп договорятся об этом. Для меня важно, чтобы смогли найти время, чтобы проводить эти переговоры. Слишком много вопросов, которые необходимо урегулировать.
— В конце февраля в Женеве должны были состояться российско-американские консультации по кибербезопасности. Американская сторона их сорвала, не приехав на встречу. Почему это произошло? Готовы ли США к диалогу по кибербезопасности?
— Вопрос кибербезопасности очень сложный. Особенно сложен он сейчас, из-за вмешательства в 2016 году в выборы в США. Думаю, если мы хотим успешно провести выборы [в Конгресс США - прим. ТАСС] в ноябре (а для успешности выборов необходимо их провести без вмешательства), тогда мы сможем говорить об этом.
— Но почему США сначала согласились на встречу, а затем не прибыли на нее, когда российская делегация уже практически сидела за столом переговоров?
— Я только могу вам сказать одно: двери с нашей стороны открыты, мы хотим продолжить разговор в области безопасности, по раздражителям [между двумя странами - прим. ТАСС], Северной Корее, надеемся, также по Украине. Украина — это центральный вопрос в нашей повестке дня. Необходимо разрешить его перед тем, как можно будет заняться урегулированием других вопросов.
— Российская сторона не раз отмечала необходимость проведения переговоров по продлению Договора СНВ-3, действие которого истекает в 2021 году. Готовы ли США к таким консультациям?
— Мы готовы встретиться. Это вопросы, которые необходимо обсудить. Давайте созовем такой встречу, посмотрим, какие будут итоги в ходе обсуждения важных вопросов стратегической стабильности.
— Все-таки странно, что при готовности к диалогу в некоторых сферах США принимают решения, негативно сказывающиеся на двусторонних отношениях. Почему США решили в отношении России более жесткие меры, чем Великобритания, которая имеет более прямое отношение к делу Скрипаля?
— Это отражает озабоченность со стороны американского народа и правительства относительно количества сотрудников спецслужб на территории США.
Решение было принято в результате непосредственно дела Скрипаля на территории Великобритании, это прямой ответ на этот инцидент. И проявление нашей готовности и стремления стоять рядом с другом и союзником.
Вместе с тем я хотел бы подчеркнуть, что связи между нашими народами сильны и крепки, я вижу это, где бы я ни находился. Наш астронавт полетел в космос вместе с российским космонавтом, это сотрудничество длится уже 18 лет. Ведется очень чувствительная работа, связанная с освоением космоса, ведется непрерывно. Можно взаимовыгодно сотрудничать и в других областях, так что я надеюсь, что мы сможем улучшить двусторонние отношения, чтобы укрепить доверие и продвинуть наши дела вперед. Я надеюсь, что смогу ещё встретиться с должностными лицами российского правительства, чтобы укрепить доверие путем развития связей между людьми.
Беседовала Мария Хренова