Первый заместитель председателя Конституционной ассамблеи Венесуэлы, заместитель председателя Единой социалистической партии (PSUV) Таня Диас рассказала в специальном интервью ТАСС о возможных последствиях военного столкновения в республике, ответила на вопросы о шагах правительства Николаса Мадуро по стабилизации ситуации, а также сообщила о намеченных на 12 февраля уличных акциях.
— На ваш взгляд, пройден ли уже пик политического кризиса в Венесуэле или самое тяжелое еще впереди?
— Честно говоря, уже 20 лет мы находимся в ситуации, когда кризис то обостряется, то его накал снижается. В реальности это конфронтация между народом, который составляет большинство и который решил 20 лет назад изменить систему, и богатым классом, у которого есть какая-то часть политической власти и который отказывается принимать другую часть страны, решившую изменить систему. Эта олигархия в своем стремлении захватить власть силой соединилась с антинациональными интересами. Поэтому сегодня мы видим ситуацию, когда президент США Дональд Трамп практически стал лидером венесуэльской оппозиции.
Трамп, вице-президент США Майкл Пенс и лояльные им сотрудники позвали венесуэльскую оппозицию на последние марши. Эта ситуация поднимает политическую конфронтацию на другой уровень, потому что США избрали стратегию "все или ничего". Сегодня речь идет даже не о посте президента Венесуэлы. Решается судьба Латинской Америки не на ближайшие десятилетия, а на целый век.
Есть два варианта. Первый — мы будем добиваться решений мирным путем. Второй — весь регион будет вовлечен в спираль военных решений. Сейчас нельзя сказать, к чему может привести второй вариант. Сценарий войны, который в данный момент вырабатывают США на границе Колумбии, сам по себе уже означает конфронтацию между двумя странами.
Конечно же, на повестке дня нефть, стремление США взять в свои руки нефтяные запасы страны — а это самое большое месторождение нефти в мире. Вопрос в том, что произойдет с этими запасами, если их получит Трамп с его гегемоническими устремлениями. Как тогда можно говорить о какой-то стабильности на мировом рынке нефти?
Другой важный аспект — это миграция. Мир должен спросить себя, согласен ли он, чтобы в Венесуэле повторился ливийский сценарий? До того, как Барак Обама ввел санкции против Венесуэлы, здесь проживало 5,6 млн колумбийцев, около 400 тыс. эквадорцев и примерно такое же количество перуанцев. Если произойдет дестабилизация Венесуэлы, миграционный кризис будет иметь такие же масштабы, как в Европе. Уже через Мексику идут караваны мигрантов в США.
Так что трудно сказать, находимся ли мы сейчас на пике кризиса или накал ситуации начинает спадать. Вопрос заключается в том, будет ли создан в соответствии с наследием Уго Чавеса многополярный мир или это будет мир, когда существует одно видение и одна нация с дубиной в руках, которая уже показала всему миру свои расистские, ксенофобские и гегемонические интересы.
— Насколько реальна угроза военной конфронтации с Колумбией и США?
— Трудно сказать, насколько она реальна. Я не специалист в военной сфере. Могу лишь сказать, что распространившиеся сейчас утверждения (о необходимости военного вмешательства в ситуацию в Венесуэле — прим. ТАСС) не соответствуют действительности.
Как политический голос Венесуэлы подавляется цензурой, так и голос части народа Колумбии — бедных и восставших — тоже не попадает в СМИ. В Колумбии 60 лет шла война. Только в прошлом году был подписан очень хрупкий договор о мире. Эти факторы дают о себе знать во внутренней политике.
Стратегия США и олигархии Колумбии заключается в том, чтобы стравить две страны
Жертвами конфликта станут народы Колумбии и Венесуэлы, а победят гегемонические интересы.
Правительство Колумбии не в состоянии обеспечить нормальный уровень жизни с возвращением своих соотечественников на фоне кризиса в Венесуэле. Льготы и социальное обеспечение, которое в Венесуэле для них было бесплатным — а это образование, здравоохранение, электричество, водоотведение, — финансировались государством. Но в Колумбии все это стоит очень дорого. Поэтому можно сказать, что в Колумбии есть скрытый социальный кризис.
— Могут ли планы оппозиции по доставке гуманитарной помощи сыграть роль в реализации угрозы военного вмешательства?
— Колумбийская элита, которая также действует по мандату США, пытается использовать гуманитарную помощь в качестве троянского коня. Но им будет нелегко это сделать. Эта элита пыталась в свое время убить глав нашего государства, сначала Уго Чавеса, потом Николаса Мадуро, она также занимается контрабандой продуктов, бензина. Этими действиями они и раньше пытались дестабилизировать нашу страну. Но Уго Чавес заразил народы двух стран идеей одной нации, в этом и заключается суть боливарианизма (в 1819–1831 годах территории Колумбии, Венесуэлы, Эквадора и Панамы составляли одну страну — прим. ТАСС). Так что у этого военного сценария очень хрупкие основания.
Если говорить о гуманитарной помощи, то президент Николас Мадуро ежемесячно направляет на социальные программы $120 млн. Продукты в рамках этих программ распределяются среди 6 млн семей. А вице-президент США Майкл Пенс говорит о том, чтобы направить на гуманитарную помощь $20 млн.
Эта инициатива гуманитарной помощи противоречит международному праву. В Венесуэле нет военного конфликта, который бы оправдал доставку гуманитарной помощи. С этим согласен и Совет Безопасности ООН. На этот счет не принималось никаких резолюций. Основанием для доставки гуманитарной помощи могло бы стать обращение правительства Венесуэлы, но такого обращения не было. Поэтому ООН и Международный комитет Красного Креста (МККК) заявили, что не будут участвовать в этой операции. Тем не менее правительство Венесуэлы уже предприняло необходимые шаги в рамках международного права, чтобы обратиться за помощью с получением лекарств.
— Что это за шаги? К каким странам обратилась Венесуэла?
— МИД Венесуэлы провел рабочие встречи с представителями организаций из структуры ООН внутри страны, отвечающими за эти вопросы. Венесуэла не отказывается от помощи других стран, но она должна осуществляться в рамках международного права.
Эти организации при ООН провели анализ, который свидетельствует, что экономический кризис в Венесуэле — это продукт санкций и финансовой блокады.
— Планирует ли правительство Венесуэлы мероприятия 12 февраля в ответ на запланированный митинг оппозиции?
— День 12 февраля всегда был важной датой для боливарианской революции. Обычно в этот день проходит военно-гражданский парад либо в Каракасе, либо в городе Виктория. В 1818 году во время войны за независимость там произошла битва, в которой принимало участие много молодежи. Генерал Симон Боливар не смог прислать подкреплений, так что оружие пришлось вручить местным подросткам, практически детям 14–16 лет. Поражение при Виктории позволило бы испанским войскам выйти на Каракас. В этой битве погибло много молодых людей, так что 12 февраля мы отмечаем День молодежи.
У оппозиции всегда был определенный сформированный костяк, который выходит на манифестации, как и сторонники чавизма (идеология левого толка на основе идей бывшего президента Венесуэлы Уго Чавеса — прим. ТАСС). Но разница в том, что чавизм имеет развитую организационную сеть. Только у Единой социалистической партии Венесуэлы (PSUV) есть 13,6 тыс. территориальных ячеек. Эта организационная структура может мобилизовать манифестантов не только в Каракасе, но и на всей территории страны. Они объединены на основе идей и ясных задач.
У оппозиции нет политической программы, они борются только за то, чтобы вернуть себе прежние привилегии
Они могут призвать своих сторонников только через ожесточенную пропаганду, в основе которой лежит ненависть к чавизму. За 20 лет они так и не смогли выстроить политическую основу. Они стремятся свергнуть власть, на этот раз президента, но даже тогда действующая конституция не позволила бы им реализовать свои планы. Конституция запрещает, например, отдавать иностранным государствам недра страны.
— Но именно 12 февраля планируется в Каракасе митинг сторонников президента Мадуро?
— Митинг в этот день планируется, но пока неизвестно, где именно он будет. Для экономической элиты, которая проводит свою жизнь в партиях оппозиции, необходимо захватить власть силовыми методами, чтобы избавиться от действующей конституции и разогнать все общественные органы власти и восстановить институты, действовавшие при Четвертой республике. Закон о "переходе власти", принятый во вторник Национальной ассамблеей, полностью соответствует декрету, принятому во время путча 2002 года.
— На ваш взгляд, 12 февраля удастся избежать столкновений?
— Про возможные столкновения говорили относительно [крупных митингов оппозиции] 23 января и 2 февраля. В интернете можно найти много заявлений, что каждый митинг — последний. Оппозиция хочет повторить то, что произошло 11 апреля 2002 года (когда на двое суток было свергнуто правительство Уго Чавеса — прим. ТАСС). Но в данный момент у них нет для этого политической силы, как в 2002 году, чтобы организовать столь массовую манифестацию.
Между основой оппозиции и элитой есть большая разница. Многие из оппозиционеров разочаровались в своих лидерах, потому что они их постоянно обманывали.
Уже 20 лет продолжается эта игра — выходите на улицу, жгите университеты, потому что сначала Чавес, а теперь Мадуро падет. Но большинство — а по данным соцопросов, это 87%, среди которых как чависты, так и оппозиция, — не хочет таких силовых сценариев. Можно сказать, что и чависты, и оппозиция достигли высокого уровня сознательности. Для Венесуэлы стало привычным, что любая политическая проблема решается выборами. Поэтому практически невозможно, что манифестанты 12-го числа пойдут брать Мирафлорес (президентская резиденция — прим. ТАСС), а тем более — что к ним присоединятся военные.
— Вы являетесь вице-президентом Конституционной ассамблеи, которая готовит реформу конституции. Когда эта работа будет завершена? Какие планируются изменения?
— У Конституционной ассамблеи три задачи: трансформация государства, выработка новой юридической системы и подготовка нового текста конституции. Конституционная ассамблея получила мандат от народа на решение этих трех задач. За время работы (с июля 2017 года) мы получили много проектов от организованных народных масс. Некоторые из них уже стали законами — например, закон против ненависти, к принятию которого подтолкнули уличные столкновения в 2014 и 2017 годах. Есть какие-то принципиальные штрихи будущего текста конституции — например, признание коммун как институтов государства. На данный момент в Венесуэле существует около трех тысяч коммун. Сейчас мы ведем работу над тем, как эти коммунальные структуры зафиксировать в конституции как часть государственной структуры.
В конституцию будут вноситься те инициативы, которые предлагает сам народ через ассамблею. На это будет потрачено столько времени, сколько будет необходимо
Мы продолжаем работать каждый день, консультироваться с народом. Но поскольку мы живем от угрозы до угрозы и должны защищаться от постоянных атак на нашу экономику, институты и учреждения, это затягивает выполнение наших задач.
— Начались ли уже консультации с народом по поводу проведения выборов в Национальную ассамблею?
— В конце этой недели в 335 муниципалитетах страны депутаты Конституционной ассамблеи собирают мнение народа относительно досрочных выборов в Национальную ассамблею. Парламент превратился в окоп для оппозиции, откуда производится дестабилизация остальных частей власти. Оттуда звучали призывы к силовым решениям в 2017 году, в результате чего погибли около 130 человек.
Оппозиционеры связались с другими государствами, чтобы атаковать национальные интересы. Например, они сотрудничают с Группой Лимы, а один из документов этой группы признает, что часть нашей национальной территории должна принадлежать Гайане (соседнее государство, претендующее на часть пограничной территории Венесуэлы — прим. ТАСС). Другой пример — прямое участие депутата [Хуана] Гуайдо в захвате Соединенными Штатами венесуэльской государственной компании Citgo.
Этот пункт (о досрочных парламентских выборах — прим. ТАСС) сейчас обсуждается с народом на народных ассамблеях. Это дает политическую базу, потому что юридическая уже есть, для принятия решения о том, будут ли проводиться досрочные парламентские выборы. Согласно конституции, ни один из институтов власти, в том числе президент, не может отказаться от выполнения решений Конституционной ассамблеи.
— Когда планируется завершить консультации по досрочным выборам в Национальную ассамблею?
— Скоро.
Беседовал Владимир Костырев