Сокращение числа осужденных в российских колониях увеличило роль альтернативных видов наказаний, перечень которых расширяется. За год альтернативные наказания в России проходят около 1 млн человек. О том, как осуществляется контроль за лицами, состоящими на учетах уголовно-исполнительных инспекций, в интервью ТАСС рассказала начальник Управления организации исполнения наказаний, не связанных с изоляцией осужденных от общества, ФСИН России Елена Коробкова.
— В этом году уголовно-исполнительные инспекции (УИИ) отметили столетие. Что представляет сейчас система альтернативных лишению свободы наказаний?
— В состав ФСИН входит 81 уголовно-исполнительная инспекция, которая включает 1347 филиалов по всей стране, в том числе 620 межмуниципальных, и 57 исправительных центров, которые исполняют наказание в виде принудительных работ. Уголовно-исполнительные инспекции исполняют четыре вида наказаний (обязательные и исправительные работы, ограничение свободы и лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью), осуществляют контроль за тремя мерами пресечения (домашний арест и с 2018 года — запрет определенных действий и залог) и пятью уголовно-правовыми мерами. Уголовно-правовые меры — это условное осуждение, отсрочка отбывания наказания в связи с беременностью или наличием ребенка, отсрочка лицам, признанным больным наркоманией, контроль за осужденными (без лишения свободы), на которых возложена обязанность пройти лечение от наркомании, а также за осужденными, признанными страдающими расстройством сексуального предпочтения (педофилией), которым назначены меры медицинского характера.
— А с чего все начиналось 100 лет назад?
— Самый молодой вид наказания для современной России — принудительные работы, которые начали применяться с 2017 года и отбываются в исправительных центрах.
Как раз принудительные работы исторически были первым альтернативным видом наказания. Декретом Совета народных комиссаров "О суде" 1918 года было предписано "лишение свободы на срок до трех месяцев всюду, где организованы принудительные работы, применять в виде назначения на таковые без содержания под стражей". Осужденные вместо паспорта получали рабочую книжку и были обязаны ежедневно приходить в бюро принудительных работ на регистрацию и получать наряды на работу. Получали зарплату по ставкам профсоюзов за вычетом 5% на покрытие расходов бюро. В зачет наказания шли также дни, пропущенные по болезни или из-за отсутствия нарядов. Но были предусмотрены санкции за халатное выполнение работы и уклонение от нее.
— Чем отличаются сейчас принудительные работы и какова их перспектива?
— В первую очередь принудительные работы — это еще одна альтернатива лишению свободы лицам, совершившим преступления небольшой или средней тяжести. Наказание отбывается в специальных учреждениях — исправительных центрах в пределах территории субъекта Российской Федерации, в котором человек проживал или был осужден. Осужденные проживают в общежитиях, работают на предприятиях любой формы собственности, из их заработной платы в доход государства удерживается от 5 до 20%, а после отбытия трети срока наказания им могут разрешить проживать за пределами исправительного центра вместе с семьей. Они пользуются правами обычных граждан, им не запрещено, например, пользоваться мобильными телефонами и интернетом.
За 2,5 года созданы 14 исправительных центров и 43 изолированных участка, функционирующих как исправительные центры при исправительных колониях. Если в 2017 году отбывали наказание 587 человек, то в 2018 году — уже 2501 осужденный.
Учитывая, что принудительные работы с 2019 года стали применяться в порядке смягчения наказания как замена неотбытой части лишения свободы, еженедельно численность отбывающих принудительные работы увеличивается в среднем на 200 человек.
Этот вид наказания растет самыми большими темпами. Уже в I квартале этого года по учетам исправительных центров прошло на 70% осужденных больше, чем за I квартал прошлого года, в настоящее время на учете состоит более 3 тыс. человек
ФСИН принимаются меры по созданию необходимого количества мест в исправительных центрах, исходя из судебной практики каждого региона.
26 июня текущего года Государственный думой во втором чтении принят законопроект, предусматривающий создание участков исправительных центров при предприятиях, на которых отбывают наказание осужденные к принудительным работам.
— На фоне менее полумиллиона осужденных в исправительных колониях — сколько подвергается альтернативным наказаниям?
— Среди всех выносимых судами приговоров по уголовным делам 72% связаны с назначением наказаний, не связанных с лишением свободы. При этом около 13% — это штрафы (их взыскивают приставы), остальные исполняют уголовно-исполнительные инспекции.
За последние три года число прошедших по учетам инспекций выросло на 200 тыс. человек. В минувшем году это число превысило 1 млн человек (1,034 млн), в 2017 году по учетам инспекций прошли 989 тыс. человек.
— В течение последних 15 лет вводились новые виды наказаний, как развивается их применение?
— В 2001 году более 90% осужденных, состоявших на учетах уголовно-исполнительных инспекций, составляли условно осужденные, и менее 10% — остальные осужденные, в том числе к исправительным работам.
Исправительные работы исполняются с 1960 года, но раньше они отбывались проще. До 1996 года они отбывались по месту работы осужденного либо в местах, определенных органами, исполняющими наказания, с удержанием из зарплаты осужденных от 5 до 20% в доход государства.
С 1996 по 2003 год исправительные работы назначались исключительно осужденным, имеющим основное место работы. С 2003 года назначались только осужденным, не имеющим основного места работы, с 2011-го — как имеющим, так и не имеющим работу осужденным, в местах, определенных органами местного самоуправления.
Мы обязаны в течение 30 суток трудоустроить не имеющих работу осужденных, а затем осуществлять контроль за их поведением и производством удержаний из их зарплат и перечислением удержанных сумм в бюджет государства. В 2017 году такие осужденные перечислили в доход государства 300 млн рублей, в 2018 году — уже чуть более 400 млн рублей.
С 2005 года введены обязательные работы — это общественно полезные работы, которые безвозмездно выполняют в свободное время не более четырех часов в день: уборка территорий, покраска бордюров, озеленение — их перечень определяют органы местного самоуправления. Но это должны быть бесплатные работы на благо проживающих в этом районе людей.
С 2010 года добавилось ограничение свободы — абсолютно новый вид наказания. Такие осужденные живут по месту жительства, но имеют определенные ограничения: не покидать, например, территорию соответствующего муниципального образования, не посещать определенные места и т.д.
С 2017 года введены принудительные работы.
Также расширен перечень уголовно-правовых мер, так, с 2010 года отсрочка до достижения ребенком 14 лет стала применяться и к мужчинам, являющимся единственным родителем, с 2012 года отсрочка отбывания наказания в виде лишения свободы может быть применена к больным наркоманией. Кроме того, УИИ осуществляется контроль за применением принудительных мер медицинского характера, назначенных лицам, признанным страдающим расстройством сексуального предпочтения (педофилией), с 2014 года — контроль за исполнением осужденным обязанности пройти лечение от наркомании и медицинскую и (или) социальную реабилитацию.
— Это поменяло структуру альтернативных наказаний?
— Доля условно осужденных значительно сократилась — с 865 тыс., или 81% от числа прошедших по учетам в 2010 году, до 503 тыс., или 49% в 2018 году.
Гораздо чаще стали применять реальные наказания. Доля осужденных к исправительным работам выросла с 7% в 2010 году (75 тыс.) до 11% в 2018 (112 тыс.). Доля осужденных к обязательным работам за тот же период выросла с 9% (96 тыс.) до 16% (165 тыс.). К ограничению свободы — с 1% (8 тыс.) до 8% (82 тыс. человек).
И хотя наказание в виде запрета занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью было предусмотрено и ранее, его применение выросло больше всего — с 3% (32 тыс. человек) в 2010 году до 22% от всех прошедших по учетам (233 тыс. в 2018 году)
— Но половина все-таки — условно осужденные. Некоторые юристы считают, что это некий вариант прощения.
— Я так не считаю. Условное наказание назначается судом только в случае, если суд придет к выводу о возможности исправления без реального отбывания наказания (оно применимо к лишению свободы на срок до восьми лет, к исправительным работам). И суд устанавливает испытательный срок от шести месяцев до пяти лет.
Условное осуждение раньше и сейчас — это большая разница. Если в советские времена это были две обязанности — являться на регистрацию и не покидать места жительства, то теперь обязанности, которые могут возложить на условно осужденного, практически не ограничены.
Суд может возложить любую обязанность на осужденного, способствующую его исправлению, — возместить ущерб, не покидать место работы или учебы, пройти курс лечения от алкоголизма, наркомании, трудоустроиться, не посещать определенные места и т.д.
При наличии оснований инспекция может ходатайствовать о продлении испытательного срока или замене условного осуждения реальным наказанием. Например, если условно осужденный уклоняется от возмещения ущерба от преступления, дважды в течение года нарушал общественный порядок, длительно не исполнял обязанности, возложенные судом.
Условное осуждение, на мой взгляд, как дамоклов меч, ведь во время всего испытательного срока при наличии нарушений оно может быть отменено, и человек начнет отбывать назначенное наказание полностью с самого начала. Поэтому не могу сказать, что это прощение.
— Часто его отменяют среди полумиллиона таких осужденных?
— Не более чем в 4%. В 2017 году был отменен испытательный срок и назначено реальное наказание для 16,7 тыс. осужденных или 3,6%, в 2018 — для 15,7 тыс., или 3,1%. Порядка 90% снимаются с учета по положительным мотивам, при этом по истечении испытательного срока в отношении них погашается судимость. А если человек положительно характеризовался, возможно досрочное прекращение испытательного срока. В 2018 году таких было 18,5 тыс., или 4%.
— Часто применяется отсрочка отбывания наказания?
— Применение отсрочки тоже серьезно изменилось.
В советские времена применялась отсрочка исполнения приговора на срок от одного года до двух лет, но она никак не была связана с наличием у осужденных несовершеннолетних детей.
С 1997 года введена отсрочка отбывания наказания беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей, до достижения ими восьмилетнего возраста, а с 2001-го — до достижения 14 лет. Кроме того, с 2010 года она стала предоставляться и мужчинам, являющимся единственным родителем или опекуном ребенка. В 2018 году на учетах инспекций состояло 9,6 тыс. осужденных с отсрочкой отбывания наказания, среди них 600 отцов-одиночек.
Сотрудники УИИ вместе с органами опеки контролируют, как исполняются материнские и отцовские обязанности: чтобы ребенок был сыт, посещал школу, поликлинику и т.д. После достижения ребенком 14 лет инспекция направляет в суд представление об освобождении от наказания либо замене более мягким. С 2010 года суд вправе по представлению инспекции принять решение об освобождении от наказания, если соблюдены условия отсрочки и истек срок, равный сроку назначенного наказания. Примерно 83% таких осужденных снимаются с учета по положительным основаниям.
— Инспекциям добавился и контроль за больными наркоманией?
— С 2012 года появилась возможность отсрочки отбывания наказания для лиц, признанных больными наркоманией, а с 2014-го — право суда возлагать на осужденных к наказаниям, не связанным с лишением свободы, и признанных больными наркоманией, обязанность пройти лечение от наркомании и медико-социальную реабилитацию. Если число больных наркоманией, имеющих отсрочку, остается прежним (чуть более 200 в год), то число обязанных пройти лечение от наркомании растет — с 60 в 2014 году до 841 в 2018-м.
— А медицинские меры к педофилам?
— Принудительные меры медицинского характера в отношении таких лиц стали назначаться только с 2017 года. В 2017 году они применялись в отношении одного лица, в 2018-м — восьми лиц. Здесь практика только нарабатывается.
— С чем связан такой резкий рост запретов занятий определенной деятельностью? Это последствия дел о коррупции?
— У нас действительно геометрически выросло количество осужденных к лишению права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью. Это связано в первую очередь с тем, что такие наказания стали чаще назначаться за нарушения правил дорожного движения, повлекших причинение вреда здоровью человека, и за повторное управление автомобилем в состоянии опьянения. 81% отбывающих это наказание осуждены к лишению права управлять транспортными средствами.
Есть и осужденные к запрету заниматься финансово-хозяйственной или распорядительной деятельностью, занимать определенные должности, но их гораздо меньше.
В связи с ростом количества осужденных к лишению права заниматься определенной деятельностью мы готовим предложения о внесении изменений в законодательство. Если к работодателю, который принял его на должность, заведомо зная о запрете ее занимать по приговору суда, может быть применена уголовная ответственность, например, по ст. 315 УК РФ ("Неисполнение приговора суда"), то в отношении самого осужденного не предусмотрена возможность замены наказания в случае нарушения установленных приговором запретов.
— Часто другие наказания заменяются на более тяжкие или наоборот? И часто ли они совершают побеги?
— В 2018 году за нарушение порядка и условий отбывания наказания судом был назначен более строгий вид наказания — как правило, лишение свободы, — в отношении 63 тыс. человек, или 7%.
Такое понятие, как "побег", у нас отсутствует, поскольку у нас не содержатся под стражей или под конвоем. Но есть случаи уклонения осужденных от отбывания наказания. Кто-то не является в инспекцию после приговора суда, есть случаи, когда в период отбывания наказания скрываются с места жительства. В среднем в год скрыться от контроля инспекций пытаются 23–25 тыс. подучетных лиц, или 2,5%. Как правило, большую часть находим в ходе первоначальных розыскных мероприятий. Но если дело доходит до объявления осужденного в розыск, в отношении него направляются материалы в суд для отмены (замены) имеющегося наказания на лишение свободы. В 2018 году в розыске находились 1,37% осужденных. На данный момент в розыске находится около 3 тыс. подучетных лиц.
— Есть ли программы оценки или прогнозирования поведения осужденных?
У нас используется методика "Портрет", которая применяется к условно осужденным. Каждого осужденного по ней тестируют и делают вывод, насколько человек склонен к совершению правонарушений
С учетом того, что у нас 364 психолога, они работают в основном с несовершеннолетними как наиболее склонными к совершению повторных преступлений, а также с женщинами, имеющими отсрочку.
Приговоры в отношении несовершеннолетних осужденных нами исполняются с 2001 года, ежегодно по учетам УИИ проходят более 17 тыс. несовершеннолетних. Из них более 60% — условно осужденные. Несовершеннолетние осужденные традиционно требуют к себе повышенного внимания и контроля. Многие осуждены за преступления небольшой и средней тяжести, есть и по тяжким статьям, 17% уже были ранее судимы.
При их постановке на учет проводится психодиагностическое обследование, после чего проводятся психокоррекционные мероприятия — осужденные их проходят на добровольной основе. Например, применяются программы "Управление гневом", "Снижение агрессивности у лиц, осужденных за насильственные преступления", "Осознание своей роли в семье" и другие. Недавно мама одного из наших подучетных подростков благодарила, что после прохождения программы "Управление гневом" ребенок стал другим — не такой агрессивный, улучшились отношения с родителями.
Кроме того, в 2018 году Самарским юридическим институтом ФСИН России разработана психокоррекционная программа, направленная на профилактику повторных преступлений и правонарушений среди несовершеннолетних осужденных, состоящих на учете в инспекциях.
Поскольку выросла социальная роль работы ФСИН, нашими сотрудниками уделяется большое внимание оказанию содействия осужденным в получении социальной поддержки. В 2018 году такая помощь оказана 200 тыс. осужденных, из них 9,7 тыс. подростков — 700 из них помогли трудоустроиться, 140 получили материальную помощь, 144 — медицинскую, почти 600 помогли отправиться на летний отдых, более 3 тыс. была оказана помощь в организации досуга и т.д.
Понятно, что если несовершеннолетний ничем не занят, он больше склонен к новым правонарушениям.
С конца прошлого года мы начали взаимодействовать с Ассоциацией волонтерских центров, Национальной родительской ассоциацией, в том числе с целью решения вопросов вовлечения несовершеннолетних в различные формы занятости
— Для иностранцев тоже работают альтернативные наказания?
— К иностранным гражданам применяются те же наказания и меры, альтернативные лишению свободы, кроме ограничения свободы. Они составляют небольшое число — в 2018 году на учетах состояло 5159 иностранцев или 0,5% от общего количества. Из них 87% — граждане СНГ. В целом их число растет.
ФСИН России в инициативном порядке был разработан проект конвенции государств-участников СНГ об исполнении судебных решений в отношении лиц, осужденных к наказаниям, не связанным с лишением свободы.
Распоряжением президента Российской Федерации от 2 ноября 2018 года принято предложение правительства о подписании данной конвенции, которое планируется на ближайшем заседании Совета глав государств СНГ.
Это позволит направлять на родину иностранцев, осужденных к альтернативным видам наказания в России, для отбывания наказания в соответствии с законодательством их стран.
— В первую очередь об инспекциях знают за счет домашних арестов. Правда ли, что число подвергнутых домашнему аресту перестало расти и эта мера более характерна для крупных городов?
— Практика применения домашнего ареста как меры пресечения продолжает расти. Если в начале применения в 2012 году такую меру пресечения избрали в отношении 2 тыс. человек, то в 2014 году по учетам УИИ прошло 9 тыс. человек, в 2015-м — 13 тыс., в 2016-м — 18 тыс., в 2017-м — 21 тыс., в минувшем году по учету прошло уже 22 тыс. человек. С 2018 года были введены новые меры пресечения — залог и запрет определенных действий (когда возможны те же ограничения, что и при домашнем аресте, но без обязательного нахождения дома. Например, запреты общаться с определенными лицами, находиться в определенных местах, управлять автомобилем обвиняемому в ДТП и т.д. — прим. ТАСС) — за первый год запрет определенных действий применили к 944 лицам.
Чаще всего домашний арест применяется в Москве, Московской области, Санкт-Петербурге, но это связано с тем, что здесь просто больше жителей и, соответственно, больше фигурантов уголовных дел. Например, в Москве число домашних арестантов может доходить одновременно до 800 человек. В целом домашний арест активно применяется судами по всей стране.
— Можно ли вообще в век интернета и телефонов гарантировать, что под домашним арестом человек не будет взаимодействовать, например, с другими фигурантами дела? И насколько помогают контролировать поведение электронные браслеты?
— Мы направляем информацию в телекоммуникационные компании, операторам сотовой связи. Конечно, нередко человек, помещенный под домашний арест, живет не один, и мы не можем нарушать права других лиц. Но обращу внимание всех домашних арестантов — если такое нарушение с его стороны выявляется, то будет рассмотрен вопрос об изменении ему меры пресечения, поэтому он сам должен принять для себя решение. Сами телефоны не изымаются, поскольку у человека есть право связаться с адвокатом или вызвать оперативные службы — врачей, пожарных и т.д.
Домашний арест больше основан на добросовестности — суд, определяя меру пресечения, понимает, что мы к каждому домашнему арестанту инспектора к двери поставить не можем. В то же время при выявлении фактов пользования интернетом, сотовой связью, неправомерного выхода за пределы дома инспекция направляет материалы следователю или в суд для решения вопроса о замене домашнего ареста на заключение под стражу. И, как правило, домашние арестанты понимают свою ответственность и добросовестно соблюдают установленные судом запреты.
Для их контроля применяется оборудование системы электронного мониторинга подконтрольных лиц (СЭМПЛ) — это стационарные устройства, позволяющие контролировать местонахождение подучетных лиц дома, и мобильные контрольные устройства, позволяющие отслеживать передвижения человека, когда он выходит из дома.
В прошлом году из 22 тыс. находившихся под домашним арестом электронные средства контроля применялись к более 20 тыс. человек, или почти [в] 90% [случаев]
В каждой инспекции установлен стационарный пульт мониторинга, куда поступает информация с контрольных устройств, а в 17 регионах, в которых наибольшее число домашних арестов (Москва, Московская область, Санкт-Петербург, Екатеринбург и других), дополнительно созданы службы обработки данных СЭМПЛ. В центральном аппарате ФСИН, в нашем управлении, также есть пульт мониторинга, то есть мы можем проверить любой территориальный орган, как контролируются условия домашнего ареста, какие есть нарушения. Система электронного мониторинга также может применяться и для контроля за лицами, в отношении которых избрана мера пресечения в виде запрета определенных действий или залога.
Использование СЭМПЛ доказало свою эффективность, электронные браслеты позволяют своевременно выявлять нарушения со стороны подконтрольных лиц и принимать меры реагирования, за период применения СЭМПЛ выявлено более 85 тыс. нарушений.
— Хотел бы спросить о проблеме, которую некоторые инспекторы называют "бесплатным такси", когда инспекции обязаны доставлять помещенных под домашний арест к следователю и в суд. Насколько велика эта нагрузка и как с ней удается справляться?
Домашний арест действительно один из самых трудозатратных видов служебной деятельности. Сотрудникам инспекций иногда приходится возить таких лиц в другой город, не редки случаи, когда и в другой регион для проведения следственных действий, а затем на судебные заседания, иногда за тысячи километров
При том что у инспекторов остаются обязанности контроля за другими категориями подучетных. В среднем на одного подозреваемого или обвиняемого приходится по две доставки в месяц, а иногда еженедельно. В зависимости от региона в год осуществляется от 1 тыс. до 4 тыс. доставок (например, в Саратовской области — свыше 3 тыс., в Ставропольском крае — свыше 2 тыс., в Северной Осетии — свыше 500). В Москве и Санкт-Петербурге число доставок может достигать 100 за день. В Москве одномоментно на учете может находиться под домашним арестом 800 лиц при штатной численности инспекции 317 сотрудников и необходимости осуществлять контроль за почти 15 тыс. подучетных лиц других категорий.
В УФСИН по Санкт-Петербургу и Ленинградской области в прошлом году реализовали пилотный проект об организации службы доставки лиц, помещенных под домашний арест, — в инспекцию прикомандировали четыре водителя из других подразделений, и они осуществили 321 доставку.
Это позволило оптимизировать распределение рабочего времени инспекторов для выполнения других задач и снизить временные затраты на исполнение ими меры пресечения в виде домашнего ареста.
Службы доставки подозреваемых и обвиняемых созданы еще в пяти территориальных органах — в Татарстане, Иркутской, Самарской, Саратовской областях и в Москве.
Вместе с тем судами подконтрольным лицам разрешаются прогулки, посещение медучреждений и т.д., поэтому нами предлагается внесение изменений в законодательство о возможности самостоятельного следования домашних арестантов в суд и к следователю, если у него есть средства электронного контроля и он не является социально опасным для окружающих.
— Если не ошибаюсь, при передаче ГУИН из МВД в Минюст в уголовно-исполнительных инспекциях работали 3,5 тыс. человек. Сколько сейчас инспекторов, какова у них нагрузка и где их готовят?
— По нашим сведениям, штат уголовно-исполнительных инспекций в 2001 году составлял 4059 единиц.
Но, как уже отмечалось, на сегодняшний день вдвое увеличилось количество исполняемых УИИ альтернативных наказаний и уголовно-правовых мер, а также на инспекции возложены новые функции по контролю за мерами пресечения, не связанными с заключением под стражу.
При этом каждый вид наказаний и мер имеет свою специфику исполнения и осуществления контроля.
Кроме того, такие функции, как привод осужденного, проведение первоначальных розыскных мероприятий, проверка по месту жительства и т.п. раньше осуществлялись подразделениями органов внутренних дел, теперь это задачи инспекций.
Также на УИИ возложены дополнительные функции и задачи, в том числе по оказанию осужденным содействия в социальной адаптации.
На сегодняшний день штат УИИ составляет 10 058 сотрудников, в том числе 8,7 тыс. инспекторов, средняя нагрузка на одного инспектора с 2015 года выросла на 40% и составляет более 50 подучетных лиц, а в ряде регионов на одного инспектора приходится более 100 человек.
В настоящее время сотрудник инспекции — это и контролер, и воспитатель, и психолог, и делопроизводитель, и социальный работник, и водитель. Еще он должен быть грамотным юристом, чтобы качественно исполнять судебные решения, представлять материалы в суде, кроме того, быть коммуникабельным.
Сотрудников УИИ готовят Псковский и Кузбасский институты ФСИН России, кроме того, в Псковском и Томском институтах открыты курсы переподготовки для сотрудников исправительных центров.
У нас очень интересная работа, на мой взгляд, разносторонняя и многогранная. Скучно не бывает никогда, это точно.
Беседовал Александр Шашков