Скандальные ситуации в российском биатлоне возникают даже в условиях тотального затишья в мировом спорте, который поставлен на паузу в связи с пандемией коронавируса. 1 апреля ветераны российского биатлона опубликовали письмо в адрес Владимира Драчева с предложением оставить пост главы Союза биатлонистов России (СБР). В интервью ТАСС Драчев высказал свое отношение к этому письму и рассказал о планах на оставшиеся два года, что будут действовать его полномочия главы СБР.
— Владимир Петрович, как отреагировали на письмо ветеранов российского биатлона с призывом оставить пост главы СБР?
— У меня странное ощущение от этого письма. Опубликовано оно было в Международный день смеха. И, скорее всего, день был выбран специально: если бы реакции на него не последовало, можно было бы списать его появление на шутку или розыгрыш. Тем более что публикация этого письма стала сюрпризом даже для тех, кто якобы его подписал. Многие из числа тех, чье имя там указано, его даже не видели. За непродолжительное время мне удалось связаться с 11 людьми, которые не подписывали или даже не знали о существовании этого письма, хотя их имена там указаны. Это Владимир Путров, Виктор Маматов, Владимир Аликин, Анна Богалий, Виктор Юрлов, Геннадий Челюканов, Вячеслав Панов. Даже Максим Кугаевский сказал, что не имеет отношения к этому.
— 11 из 24? Почти половина.
— И это только те, с кем удалось связаться. Хотя тому же Александру Тихонову, которого я очень уважаю как спортсмена, звонить не буду — я и так знаю, что я для него плохой. Плохими у него были и мои предшественники — Александр Кравцов, Михаил Прохоров. Все было хорошо только при нем, остальные все плохие.
Мы же рассчитываем на поддержку, причем не только от этих 24 человек, но и других, не менее великих спортсменов. Должны быть не только критика и нападки, но и помощь. Это самое главное, что должно быть в работе любой федерации. Великие спортсмены должны понимать всю сложность нашего вида спорта и не критиковать огульно. Да, если есть проблема, ее надо озвучивать, но не путем писем, о которых я узнаю через СМИ.
— То есть вам его даже не прислали? Адресата нет?
— Да, лично мне письмо не приходило. Интересно получается, да? Даже непонятно, кто стал инициатором этой истории. Если бы письмо пришло мне на личную почту, то было бы понятно, а так это действительно похоже на первоапрельскую шутку.
— Однако в числе подписантов все же есть люди, которые согласились с содержанием этого письма.
— По моим данным, их человек шесть. Хотя наверняка об этом я говорить не могу, поскольку не собираюсь обсуждать это с ними.
— В их числе ваши давние оппоненты. Сильно мешает работать их критика?
— Все, что нас не убивает, делает сильнее. Я надеюсь, что все приложат максимум усилий и энергии, чтобы направить ее на развитие биатлона. Сейчас получается так, что у нас внутри больше распрей и конфликтов, чем снаружи. Я считаю, что за два года сделано многое. Александр Логинов с 23-го места в общем зачете Кубка мира поднялся в позапрошлом сезоне на второе, в минувшем — стал чемпионом мира. Это большой шаг вперед. Вырастить такого чемпиона — большое достижение команды. Да, есть недостатки, но мы их сами знаем и устраняем их. Мы разобрались в причинах проблем, и если бы нам помогали, решать их было бы быстрее. Нам есть к чему стремиться, над чем работать. Я верю в российский биатлон и наших спортсменов, которые одни из лучших в мире. Сейчас важно устранить технические недочеты, сделать все необходимое для высоких результатов наших команд, в том числе юношеских и юниорских. Преодолеть эту пандемию, организовать тренировочный процесс, чтобы они могли сохранить и после улучшить спортивную форму. Работы много. Поэтому сейчас иначе как первоапрельской шуткой это письмо назвать сложно. Как говорится, давайте жить дружно и работать на благо российского биатлона.
— При этом надо признать, что в российском биатлоне и правда слишком много скандальных историй.
— Потому что есть люди, которым эти скандальные истории нужны.
— Но порой они возникают даже без их участия. Виной становится недопонимание между руководством, тренерами и спортсменами.
— Руководство как раз понимает спортсменов: у нас половина правления — бывшие биатлонисты. Виктор Майгуров, Сергей Чепиков, Сергей Тарасов, Иван Черезов и я однозначно знают, что нужно спортсменам. Просто надо погружаться в проблемы биатлона. Поэтому я и хочу, чтобы члены правления как можно чаще приезжали на тренировочные мероприятия, контролировали процесс и активнее участвовали в жизни биатлона. Лично посещаю практически все сборы, тренерские советы, езжу везде, куда успеваю. Ежегодно у меня около 35 командировок, связанных с развитием биатлона в регионах. Хочется, чтобы все более активно в этом участвовали.
— Ваши полномочия будут длиться еще два года. Какие задачи перед вами стоят?
— Главное — это добиться участия нашей команды в Олимпийских играх. Сейчас этот вопрос в подвешенном состоянии с учетом того, что наша команда может оказаться там не в полном составе, чего очень не хотелось бы. Нам важно выбрать базу для сбора, с которой мы отправимся на Олимпийские игры. Соревнования будут проходить на высоте 1600 метров, там очень сухой снег, сложный рельеф, поэтому надо быть готовыми заранее. На все у нас есть полтора сезона. За это время мы должны все проанализировать. Многие международные соревнования проходят на высоте от 600 до 1600 метров, в то время как мы тренируемся преимущественно на равнине. И этот вопрос нам тоже надо обсуждать. Нужно понять, кто сможет лучше адаптироваться к выступлению на высоте.
— В следующем году как раз олимпийское тестовое соревнование — этап Кубка мира в Китае.
— Дай бог, чтобы он состоялся. Готовиться надо уже сейчас. На днях я обсуждал с руководителем нашей сервис-группы подготовку лыж, эту работу надо начинать уже с июня. Тогда мы будем точно знать, что наши спортсмены будут иметь лыжи не хуже, чем у лидеров мирового биатлона. Мы уже проработали вопрос шлифмашины, выбрали лучшую. Будем очень четко и грамотно работать по каждому пункту. Это касается вопросов подготовки оружия, выбора патронов, парафинов. Все то, что нам мешало показать высокие результаты после декабрьских этапов. Нельзя больше допустить сбоев.
— Важно, чтобы и тренеры понимали, что делать. Судя по отчетам старших тренеров Виталия Норицына и Сергея Белозерова, не все в этом плане гладко.
— По Норицыну у меня тоже много вопросов. Я их поднимал еще на этапе в Рупольдинге. Все это будем обсуждать. Ведь если даже кого-то убирать, нужно понимать и следующий шаг — кто тогда будет работать, какой будет состав. Я, к примеру, считаю, что необходимо кардинально изменить подготовительный период. У нас очень много эстафетных гонок, которые мы просто отдаем, не имея возможности бороться за медаль. Посмотрите на ту же Италию: там два спортсмена, две спортсменки, и в смешанной эстафете они уже завоевывают серебро чемпионата мира. В смешанных эстафетах, сингл-микстах нам нужно уметь дать бой, потому что там нас пока обыгрывают.
— Ждать перестановок в тренерском штабе?
— Процесс выбора будет не быстрым. Мы должны будем сначала принять предварительные решения, после разослать их, получить на них реакцию. Будет более длительная работа. Думаю, за месяц-полтора мы должны справиться, чтобы после представить в Минспорт список сборной спортсменов и тренеров сборной команды на следующий сезон.
Артем Кузнецов