Людвиг ван Бетховен родился в Бонне в семье потомственных певцов: и отец, и дед будущего композитора были прекрасными вокалистами, которые служили при капеллах. Потому, можно сказать, судьба мальчика была предопределена — ему было суждено заниматься музыкой и посвятить ей всю свою жизнь, тем более что на этот путь его наставлял отец, который мечтал сделать из своего сына вундеркинда, второго Моцарта.
Маленький Бетховен учился играть на клавесине, органе, скрипке, занимался латынью, изучал труды греческих философов и писателей, теорию музыки и композицию, но так и не обучился арифметике. Он рано начал сочинять и рано стал зарабатывать музыкой, семья его была небогатой, поэтому ему приходилось помогать отцу в капелле.
Разменяв третий десяток, Бетховен переезжает в один из культурных центров Европы — Вену. Там он сразу же начинает занятия с Йозефом Гайдном, одним из главных представителей классицизма, основоположника симфонии и струнного квартета. Сам же Бетховен в дальнейшем станет своеобразным водоразделом между этой эпохой и следующей — романтизмом, и отнести его ни к той, ни к другой однозначно нельзя.
Несмотря на талант обоих, их совместная работа не сложилась — не сошлись характерами. Один считал, что ему уделяется слишком мало внимания и педагог совсем не поддерживает его идеи, а второго просто пугали смелые находки ученика. Кроме того, Гайдну, который любил пошутить в своих произведениях и отличался жизнерадостным характером, не подходил настрой Бетховена, который вечно был задумчив и мрачен. Так спустя некоторое время Бетховен оказывается на обучении у другого композитора, Антонио Сальери, вечного соперника Моцарта.
Бетховен к тому времени уже стал пианистом-виртуозом, потому и писал много музыки для этого инструмента. Он потрясал слушателей неслыханной мощью звучания рояля, демонстрируя все его возможности. Фортепиано в руках музыканта звучало как настоящий оркестр со всеми его оттенками и тембрами — от тремоло струнных до грозных аккордов духовых и ударов литавр. Так он стал основоположником нового фортепианного стиля, показав возможности регистровых контрастов инструмента и обогатив педальную технику.
Его мрачность и монументальность нашли отражение и в манере игры, и в написанной музыке. Главная тема практически всех произведений Бетховена — противопоставление человека и судьбы, злого рока, силы, с которой невозможно бороться. Это конфликтное содержание впервые появилось в его Восьмой сонате, которая носит подзаголовок "Патетическая". Там звучит то, что музыковеды в дальнейшем назовут "темой судьбы" — музыкальный мотив, который вы с легкостью находите во всех трех частях.
Это произведение стало одним из шедевров фортепианного репертуара. О нем писали и пианист Антон Рубинштейн, и музыковед Борис Асафьев (который очень показательно описывал ее: "огненно-страстный пафос первой части, возвышенное спокойно-созерцательное настроение второй части и мечтательно чувствительное рондо"), а Лев Толстой даже упоминает ее в одной из глав своего "Детства", где рассказывает об игре своей матери.
В это время Бетховену исполняется 29 лет и он замечает первые признаки глухоты. Есть очень много теорий на этот счет. В числе возможных причин называют, например, болезнь, ведь медицина тогда была слаба, а музыкант страдал и от тифа, и от оспы. Есть еще миф о том, что он часто погружал голову в чан с холодной водой, чтобы дольше бодрствовать и заниматься музыкой.
Как бы там ни было, для Бетховена это и стало его злым роком. Он находился в совершенно упадническом настроении, писал об этом своим друзьям и не мог смириться с такой судьбой. Так все его творчество стало борьбой с этим несправедливым недугом: он до последнего продолжал выступать как пианист и писать музыку.
Бетховен был весь погружен в творчество, его мало волновали внешние события, общепринятые манеры поведения, даже собственный внешний вид — он частенько мог быть небрежно одетым, а волосы его могли торчать в разные стороны. Есть очень много историй о том, с каким трепетом относился композитор к своей музыке. Например, когда во время одного из его выступлений кто-то начал переговариваться, Бетховен прервался, назвал слушателей свиньями и отказался играть дальше.
Есть, впрочем, одно политическое событие, которое напрямую повлияло на одно бетховенское произведение. В 1802 году, уже будучи сломленным приближающейся глухотой, композитор, главный виртуоз Вены, любимец аристократической публики, решает уединиться в тихом поселении и отдаться творчеству. Там он берется за свою Симфонию №3, которая получила посвящение Наполеону Бонапарту, что и было отражено на первой странице. Однако музыкант практически сразу же в гневе разорвал титульный лист, когда полководец объявил себя императором, а симфония стала называться Героической.
Несмотря на то что Бетховен вычеркнул имя государственного деятеля из своего произведения, музыковеды видят образы француза и связанных с ним событий в этой симфонии. Например, ее первая часть — солнечная, героическая, воинственная — это такой портрет Наполеона, каким в определенный момент видел его композитор: героем, гением революции. Ромен Роллан же вообще писал о том, что симфония Бетховена музыкальным языком рисует нам целое завоевание империи.
Публика скептически отнеслась к этому произведению — его, например, называли затянутым (примерное время исполнения — 50 минут). Несмотря на это, Героическая симфония стала новой вехой в истории симфонической музыки и эталоном, к которому обращались многие композиторы — от Гектора Берлиоза до Петра Чайковского.
Одним из главных произведений Бетховена стала его Девятая симфония (в ней звучит известная "Ода к радости"). Ее композитор написал в 1824 году, незадолго до своей смерти, и тут, как это часто бывает в истории искусства, есть мистика. Именно с Бетховена началось "проклятие Девятой симфонии". Многие композиторы покинули этот мир, создав именно столько произведений для оркестра: Антон Брукнер, Альфред Шнитке, Франц Шуберт, Густав Малер, Антонин Дворжак, Курт Аттерберг. Но есть и целый ряд композиторов, которые стали авторами гораздо большего числа симфоний (кстати, кое-кто из них любил называть восьмую Последней).
Работал над симфонией Бетховен около двух лет, а размышлял над ней и того больше, и все началось именно с "Оды к радости", написанной немецким поэтом Фридрихом Шиллером. Это был один из главных текстов у молодых и горячих умов того времени: "Обнимитесь, миллионы! Слейтесь в радости одной!" Композитор долго думал, как можно положить их на музыку, и из этой идеи родилось масштабное творение.
Бетховен-революционер и новатор проявился и тут: мало того что он продолжает развивать героико-драматический жанр, который был для него главным, он еще и капитально расширяет состав исполнителей — вводит в симфонию хор, который исполняет "Оду к радости" в конце. Тема борьбы человека и судьбы здесь приобретает величественный и окончательный вид. На премьере симфонии, рассказывают, публика плакала и рукоплескала автору, но он не сразу это понял. Бетховен дирижировал и стоял спиной к залу. В тот момент он уже совершенно потерял слух, одному из исполнителей даже пришлось повернуть музыканта, чтобы он смог осознать свой триумф.
Бетховен творил во всех жанрах, известных музыке, от камерных до театральных. Каждая его симфония узнаваема и часто исполняется на мировых сценах — например, Пятая, которая начинается с мотива судьбы: "Так судьба стучится в дверь", говорил автор.
Он написал 32 сонаты для фортепиано разной сложности. Среди них — знаменитая 14-я, Лунная, посвященная его ученице Джульетте Гвиччарди, в которую был пламенно влюблен. Соната №23 — "Аппассионата", о которой Владимир Ленин говорил: "Ничего не знаю лучше "Аппассионаты". Готов слушать ее каждый день". Соната №21 — "Аврора", одна из сложнейших в репертуаре пианиста, написанная в период, когда сам Бетховен старался избегать людей и все больше и больше обращался к образам природы, где находил утешение.
Почти каждое произведение его необъятного творчества стало примером силы воли и духа — того, как человек может преодолеть любые вызовы, которые бросает ему судьба.
Кадрия Садыкова