ЛУГАНСК, 26 февраля. /Корр. ТАСС Михаил Скуратов/. Грузовик "Урал" с военными заезжает на территорию воинской части и останавливается около административного здания. Машину вместе с корреспондентом ТАСС встречает несколько "нармилов" - так в республиках Донбасса иногда называют военнослужащих Народной милиции. В грузовике - 17 военнослужащих Украины. Утром 25 февраля они наткнулись на колонну луганских силовиков и решили добровольно сложить оружие.
Самому молодому из сложивших оружие 18 лет. Следов побоев на военных нет, но они выглядят напуганными. Трое ранены. Один военный хромает - у него прострелена нога выше колена, еще одному помогает идти сослуживец - пуля застряла у него около почки. У третьего прострелено плечо.
"Украинские военнослужащие, добровольно сдавшие оружие! Вы не подвергаетесь никакой опасности, вашей жизни ничего не угрожает. Вы находитесь под защитой Луганской Народной Республики", - говорит им офицер народной милиции.
Украинцы по очереди подходят к врачу. Она слушает их жалобы на здоровье, осматривает раненых. Затем им дают бумагу, подписывая которую они подтверждают, что сдались добровольно и не вступали в конфликт с военными России и народной милицией. В документе указано, что расписавшийся обязуется убыть к месту проживания, сдает оружие и снаряжение. Никто из украинцев не отказывается от подписания документа. Последний его пункт гласит, что к отказавшимся могут применить "более строгую меру пресечения".
Поступили по-человечески
Большинство сдавшихся родом из Херсона, но есть также уроженцы Харькова, Николаева, Киева, Каховки. Поначалу они отказываются от общения с журналистами и прячут глаза, но спустя какое-то время все-таки начинают рассказывать о себе.
"Мы выходили к своим позициям, у нас не было боестолкновений, мы в стороне находились. На второй день вышли на связь со своими, что надо отходить. Ехали без дозоров, как у себя в тылу, выскочили на дорогу и встретили колонну", - описывает один из военных момент, который предшествовал сдаче оружия.
Он добавляет, что не только они проявили благоразумие, но и колонна, не открывшая по ним огонь. "Конечно, могли бы и в плен не брать, но поступили по-человечески. Ребята говорили: "Сегодня мы вас, а завтра неизвестно, как может быть". Я надеюсь, к ребятам, которые попадают с вашей стороны к нам в плен, относятся так же по-человечески", - продолжает солдат.
Мама у него русская, сам он свободно говорит по-русски. Родные не пользуются украинским языком. На вопрос, почему в Украине запрещают русский язык, он ответить не может. "Я не хочу любой войны, но я ее не начинал. Все знают, что война - это зло. Договариваться надо, а как еще остановить войну - это же не палочкой махнуть", - вздыхает он.
Другой военный сообщил, что его не били, обращаются гуманно. "Потерь у нас не было. Наше подразделение не участвовало в боевых столкновениях, наша функция - наблюдение и передача информации. У нас здесь сборная из разных взводов, это сводное подразделение. Еще у нас двое из национальной гвардии. Срочников нет (18-летний солдат тоже оказался контрактником - прим. ТАСС)", - говорит офицер.
Звонки родным
Сдавшимся украинским военным разрешили позвонить домой. Правда, воспользоваться этим удалось не всем: не все помнили наизусть номера близких. Звонки в итоге сделали только несколько человек.
"Я в ЛНР. Нет, уже не воюю. У меня все хорошо, скоро буду дома, потом расскажу", - говорит боец своей матери и торопится прервать разговор. Судя по ее реакции, она до конца так и не поняла, что он сложил оружие.
Другому дозвонившемуся до родителей офицер народной милиции посоветовал сказать родным, что он в безопасности. "Мам, со мной все нормально, я сейчас в Луганской области. Именно в Луганске, в ЛНР", - говорит солдат.
Затем пострадавших солдат отвезли в местную больницу. Там их осмотрели и определили характер повреждений. Одного сразу увезли в процедурную, а двух других направили к профильным врачам. Скорее всего, им предстоят операции, какое-то время на восстановление, а потом они смогут вернуться домой.
"Сейчас медики ЛНР оказывают медицинскую помощь тем людям, которые направляли на нас оружие. Тем не менее наш медицинский долг - спасти их жизни, потому что нет ничего дороже жизни человека, - сказала журналистам глава Минздрава ЛНР Наталия Пащенко. - Восемь лет украинские власти не слышали наши просьбы о помощи, не слышали страданий нашей республики и ее мирных жителей. За восемь лет у нас погибли 36 детей. Сегодня как мать, как руководитель я хочу сказать: самое главное для нас - это спасать человеческие жизни, чтобы как можно меньше мирных жителей сегодня пострадало".