Борьба с боевиками от первого лица. Работа российских военспецов в ЦАР

Все началось за два дня до приезда президента. На окраине города около школы был развернут временный пункт управления (ВПУ). Вместе с одним из спецов и переводчиком из местных, который несколько лет прожил в Волгограде, мы пошли к директору. Он любезно предоставил один из классов для проживания и разворачивания ВПУ и добавил, что он делает это "не для того, чтобы выслужиться перед президентом, а в знак благодарности российским специалистам за их работу".

Читайте также

Советник президента ЦАР: драться одному против четверых — это нечестно, но интересно

В классе было довольно грязно, дети здесь бросают бумажки, фантики, оторванные листы из тетрадей прямо на пол, но директор быстро нашел двух девочек, которые самодельными вениками вымели весь мусор из класса. Быстро выгрузив имущество из пикапов, связисты отряда установили тарелку спутникового интернета, наладили радиосвязь.

"Силами FACA (армия ЦАР — прим. ТАСС), жандармерии, полиции и GSPR (президентская гвардия — прим. ТАСС) при поддержке российских специалистов осуществляется охрана праздника, приуроченного к предвыборной кампании президента ЦАР. Нами, российскими специалистами, совместно с союзниками, проводятся разведывательно-поисковые действия (РПД) в радиусе 20 км от населенного пункта с взятием его в кольцо, с выставлением засад и постов наблюдения. Разведку с воздуха осуществляем с помощью БПЛА. Непосредственно в самом городе работаем с местными силовиками по обеспечению правопорядка и недопущению провокаций и срыва мероприятия", — рассказал ТАСС командир инструкторов с позывным Скальд.

За этим сухим и сдержанным отчетом скрываются огромные усилия военспецов, которые несколько дней вместе с местными силами рыскали по джунглям, пешком и на мотоциклах, и искали недобитые банды, которые могли нагрянуть в Сибю на праздник и пролить кровь мирных жителей.

Дрон-разведчик и счастливые дети

Рассвет, солнце прорывается сквозь утреннюю дымку. Срабатывает пневматика катапульты, и в небо уходит дрон-разведчик. Собравшаяся вокруг детвора радостно тычет в небо пальцами — скорее всего, это первый беспилотник, который они видят в жизни.

Ночь была на удивление холодная для этих мест, и российские инструкторы пытаются согреться у догорающего костра, когда мимо проходит пара местных девушек, несущих на головах дрова.

"Мадам, буа!" — обращается к девушкам один из специалистов на ломаном французском, после чего начинается торг — за сколько банок консервированных сардин девушки готовы расстаться с одной охапкой дров. Сторговались на двух. 

К обеду на пункт управления приезжает мотогруппа российских и местных военспецов — пыльные, уставшие, в баффах, натянутых на лица, — по местным грунтовым дорогам невозможно ездить без защиты от пыли. Сводная группа только что вернулась с РПД, чтобы немного отдохнуть, поесть, пополнить запасы воды, проверить мотоциклы и снова пуститься в дорогу. Среди группы выделяется чернокожий паренек с детскими глазами. Это "пантерик" — бывший боевик, перешедший на сторону правительства в 2021 году. Отряд "Пантеры" численностью в 120 бывших боевиков подготавливали российские инструкторы, и теперь они совместно выполняют задачи: почти в каждой группе есть по одному "пантерику".

"Меня называют черный русский", — смущенно, но с гордостью говорит "пантерик" по имени Харун, а старший инструктор Спинда добавляет, что Харун — самоотверженный воин, который никогда не подводил товарищей в бою.

На кепке у Харуна вышит хамелеон — лого популярного бренда милитари-одежды. Но в ЦАР хамелеон считается очень опасным животным, ведь он может "украсть душу". На вопрос, не боится ли Харун, он отвечает: "Нет, "пантерики" ничего не боятся!"

Местная специфика

Уже все привыкли к кадрам с СВО, на которых российские военные облачены в шлемы и бронежилеты с различной дополнительной защитой вроде напашников, наплечников и горжетов. В ЦАР же бойцы действуют вообще без брони, на них только нагрудники и боевые пояса, на которых носятся необходимые на задачах вещи.

"Расстояния, которые мы можем преодолевать, очень большие. Пешим у нас было и 100, и 115 км. Тяжело, но в то же время работу выполнять надо. Поэтому мы жертвуем защитой ради мобильности", — рассказывает инструктор с позывным Гипалон. Группам действительно приходится много ходить, и не всегда по дорогам: часто это густые джунгли или пересеченная местность. А средняя температура в ЦАР практически круглый год превышает +30 градусов. 

Тем временем детей вокруг российских специалистов становится все больше. Занятия в школе уже кончились, но никто не торопится домой, всем очень интересно — толпа белых людей. Дети улыбаются, машут руками, кричат "амиго!", кто-то даже пытается что-то сказать на русском. Наверно, во всем мире дети любят внимание со стороны взрослых, но эти ребята — особенно. Любой взгляд в их сторону, любое действие воспринимаются с восторгом. Один из инструкторов, здоровенный, как медведь, бежит в сторону ребятни с раскинутыми руками, как будто бы хочет напугать, но они моментально схватывают, что это игра, и, хихикая, разбегаются в разные стороны.

Снова в бой

Но вот мотогруппа получила новую задачу и маршрут для проверки. Быстро собравшись, она рванула с площади под радостные крики детей, побежавших за скрывающейся в красной пыли колонной.

Скоро с РПД возвращается уже другая группа, на этот раз пешая. По сложнейшему маршруту они преодолели 40 км в поисках боевиков, у одного из бойцов случился тепловой удар. Товарищи забрали на себя его экипировку, но идти до финальной точки ему пришлось на морально-волевых. Кто-то из наших на маршруте промочил ноги и сильно стер их в мокрых носках.

Группе дали немного времени отдохнуть и поставили новую задачу — перекрыть важную тропу в 3 км от города. С этой группой я и отправился. Несмотря на то что появление боевиков в районе было маловероятно, группа выдвигалась на место засады, соблюдая все правила: в походной колонне по одному, соблюдая дистанцию между друг другом, молча. Старший инструктор с позывным Чеба, шедший впереди, периодически поднимал правую руку, сжатую в кулак, когда ему что-то на маршруте казалось подозрительным, и группа рассыпалась "елочкой" вдоль тропы и разбирала сектора. Понимая, насколько отряд вымотан за последние сутки, Чеба разрешил им 15-минутный отдых в середине пути, несмотря на небольшое расстояние до точки.

Сам Чеба чем-то напоминал офицера-афганца — возрастной, сухой, с усами и в ретромаскхалате "березка", бывшем когда-то визитной карточкой советского спецназа.

Недалеко от места засады группа разбила лагерь: никаких палаток, нужна максимальная маскировка, поэтому отряд разложил карематы в зарослях, чтобы место стоянки было не видно с дороги. При этом все общение — только шепотом. Чеба дал группе час на отдых и привести себя в порядок, после чего завел на "фишку" первую пару и меня. Уже стемнело, мы прятались в кустах и практически не разговаривали, лишь обмениваясь короткими фразами шепотом. Периодически по дороге проходили местные, завидев которых, мы низко прижимались к земле, чтобы они нас не заметили, — иногда бандиты отправляют впереди себя по тропе гражданских, пытаясь вскрыть засаду. Периодически бойцы осматривали тропу через приборы ночного видения. Но самое интересное творилось в небе — тысячи огней, падающие звезды, светлячки. Не думал, что самое красивое небо в своей жизни я увижу, сидя в кустах в "секрете" в Африке.

Отстояв две "фишки" по 2 ч, я отправился спать на свой коврик, предварительно проверив сообщения в Telegram под флисовым покрывалом, чтобы не засветить место ночевки. ЦАР — удивительная страна, далеко не все в ней умеют читать и писать, зато в засаде ловит высокоскоростной интернет.

Змеи, скорпионы, сколопендры

Когда едешь в ЦАР впервые, тебя пугают особенно агрессивной фауной: змеи, насекомые, скорпионы, сколопендры, таящиеся под каждым кустом и мечтающие только об одном — больно и ядовито тебя укусить или ужалить. За ночь со мной этого не случилось, хотя рядом постоянно кто-то ползал, летал и жужжал. Одна ночь, конечно, не показатель, но помогла мне соотнести свои гиперболизированные страхи с реальностью и немного успокоиться. Даже несмотря на то, что следующим утром один из инструкторов показал свой шрам за ухом. Не так давно, пока он спал, по нему проползла сколопендра и своими лапками оставила химический ожог.

"Бывает, что насекомые личинки под кожу откладывают, но ничего страшного, это вырезается, как обычный фурункул. Из глаза могут червя вытащить. Внешне неприятно, но вопрос решаемый", — флегматично продолжал инструктор.

Читайте также

Болезни, жара и любовь к русским: эмоции от поездки в ЦАР

Вернувшись утром на ВПУ, я стал свидетелем, как толпа детей (а они уже третий день дежурили у нашего здания) радостно бросилась к приземлившемуся на парашюте дрону. Его подлет они заметили гораздо раньше нас, и, пока показывали пальцем в небо, мы еще с минуту не могли увидеть беспилотник. Растущие не в мегаполисе, а на природе, местные имеют гораздо более развитое зрение и слух, чем белые, объяснил мне один из инструкторов.

Митинг в поддержку президента прошел без происшествий, а в конце местные жители вручили Туадере собранные ими 3 млн франков КФА (около $5 тыс. — прим. ТАСС) на избирательную кампанию. После завершения мероприятия на ВПУ вернулись группы и колонной отправились на базу. Наш пикап трясся по старому асфальту, проносился мимо деревень, из открытых окон доносилась песня: "Матушка-земля, белая березонька, для меня — святая Русь, для других — занозонька".

Михаил Скуратов