Социально ответственное инвестирование: как активисты меняют нефтегазовые компании

На рубеже 2021 и 2022 годов мы продолжаем жить в "эпоху перемен". Глобальная вспышка коронавируса, несомненно, привела к тому, что многие вещи в экономике и повседневной жизни оказались поставлены с ног на голову. Однако не стоит винить в этом только лишь неизвестную ранее болезнь. Тектонические сдвиги в политике и экономике начали происходить задолго до указанного триггерного события. К ним можно отнести и активизацию "зеленой" повестки дня, и преcловутый Brexit, и уже почти позабытую торговую войну США с Китаем в бытность Дональда Трампа президентом США.

Как меняется подход к инвестированию

Новое время очень сильно размыло смысл таких устоявшихся понятий, как "инвестор на фондовом рынке" и "биржевой спекулянт". Не секрет, что в последние годы покупка и продажа активов на бирже начала в значительной степени играть роль развлечения, модного рода занятий, способа самореализации и даже формы общественной деятельности. При этом финансовый результат явно или подспудно может отходить на второй план по значимости.

Неудивительно, что в таких условиях зародился стремительно набирающий популярность тренд на социально ответственное инвестирование. Этот красивый принцип предполагает приоритетный выбор в пользу активов и технологий, создающих положительный социальный эффект. Зачастую под этим подразумевается инвестирование в акции и облигации инновационных компаний, создающих достойные условия труда и управляемых в соответствии с высокими моральными стандартами. Важной характеристикой подобных предприятий является их принципиальная ориентация на защиту окружающей среды.

Неизбежной оборотной стороной такого подхода к выбору объектов инвестирования становится отказ от вложений в широкий спектр довольно привлекательных активов по сугубо этическим соображениям. Например, с этой точки зрения довольно неприглядным шагом является приобретение акций алкогольных и табачных компаний, представителей игорного бизнеса, производителей оружия и т.п.

Подобная позиция прогрессивных инвесторов выглядит вполне разумной. Однако указанный подход зачастую не обходится и без некоторых "перегибов". Например, в течение нескольких последних лет в немилость социально ответственных инвесторов попала такая базовая для мировой экономики отрасль, как добыча традиционных видов топлива. Также социально ответственный инвестор способен отказаться от покупки акций компании, товары которой производятся с использованием детского труда. В свое время подобным нападкам подверглась компания NIKE, Inc. (NKE), претендующая на "лавры" самого дорогого спортивно бренда в мире.

Фактор, который нельзя игнорировать

Казалось бы, подобные соображения в процессе инвестирования выглядят как блажь. Но в современных условиях влияние указанного фактора уже нельзя игнорировать. В 2021 году многие нефтегазовые компании были вынуждены объявить о планах достижения углеродной нейтральности. Это результат общественного давления со стороны не только правительств, но и акционеров.

В такой ситуации нефтегазовые предприятия пытаются мигрировать в сектор производства биотоплива, создания сетей зарядных станций для электромобилей, генерации "зеленого" электричества и водорода и т.д. Фактически же их подспудно подталкивают к постепенному отказу от ключевого профильного бизнеса. К слову, в начале октября 2021 года президент США недвусмысленно заявил о планах жесткого регулирования выбросов метана в стране. Подобные политические решения выглядят беспроигрышными с точки зрения общественного блага.

Чего же ожидать от инвесторов-активистов в эпоху, когда такие инициативы проводятся на уровне правительств? Например, Государственный пенсионный фонд Норвегии (NBIM) в текущем году продал все имевшиеся активы, связанные с нефтью и газом, по экологическим соображениям.

Что же касается представителей добывающих отраслей, то они закономерно иначе смотрят на ситуацию. Осенью 2021 года глава крупного сырьевого трейдера Trafigura Джереми Вейр заявил о том, что мировые цены на энергоносители растут не только из-за увеличения спроса, но и по причине сокращения инвестиций в добывающие отрасли из-за соответствующей политики государств. Основатель и крупный акционер другого сырьевого трейдера, Glencore, Айван Глазенберг полагает, что недостаточно лишь провозглашать лозунги о достижении нулевых выбросов углерода без понимания способа достижения этой цели. Согласно оценке главы "Роснефти" Игоря Сечина, дефицит инвестиций в мировой нефтяной сфере может составить $135 млрд до 2025 года. Наконец, Саудовская Аравия недавно выступила против любых призывов к сокращению инвестиций в разработку новых месторождений нефти и природного газа. Тем не менее королевство все же приняло на себя обязательство стать углеродно нейтральной страной к 2060 году.

Как мы видим, многие современные инвесторы, в том числе и институциональные, хотят вкладывать деньги только в "белые и пушистые" компании. Это своеобразный "идеализм" в инвестициях. Более того, "зеленым" проектам и социально ответственным компаниям в нынешних условиях может "прощаться" низкая рентабельность и даже текущая убыточность бизнеса. Во многих случаях принадлежность акций компании к классу допустимых для социально ответственного инвестирования ESG-активов даже придает некоторый довесок к ее капитализации. Сейчас выясняется, что наличие "идейных" инвесторов повышает ее стабильность.

Чем занимаются инвесторы-активисты

В подобной ситуации следующим логичным шагом со стороны социально ответственных инвесторов могут стать настойчивые попытки "изменить к лучшему плохие компании". Неудивительно, что мы уже наблюдаем несколько тематических "кейсов" в указанном русле.

Не секрет, что такой нефтегазовый гигант, как Exxon Mobil Corporation (XOM), долгое время занимал крайне консервативную политику касательно движения к углеродной нейтральности. Однако весной текущего года небольшой хедж-фонд Engine No.1 сумел заручиться поддержкой ряда более крупных акционеров и провести двух своих представителей в состав директоров Exxon Mobil. После этой победы инвесторы-активисты заявили о намерении добиваться от компании сокращения объемов добычи нефти.

Другим недавним схожим случаем стала история с хедж-фондом Third Point, выступающим держателем 0,4% акций нефтяной компании Royal Dutch Shell. Новый акционер настаивает на ее разделении на несколько частей. Предполагается, что это увеличит прибыль акционеров. Но необходимость такой меры оправдывается соображениями о том, что она будет способствовать сокращению объема выбросов углекислого газа.

По-видимому, подобная практика будет лишь расширяться. Достаточно забавно, что инициаторами подобных корпоративных действий выступают хедж-фонды. Указанный класс институциональных инвесторов по определению нацелен на максимизацию прибыли и минимизацию рисков в своей деятельности. Так или иначе, но общепринятые стандарты в указанной сфере начинают меняться.