Переговоры между президентом США Джо Байденом и председателем КНР Си Цзиньпином прошли совсем не так, как хотелось американцам. Точнее говоря, совсем не в том формате. Не случайно Белый дом упорно старался не называть их "саммитом", используя определение "виртуальная встреча". Возможности для личной дипломатии, на которую всегда уповает Байден, были ограниченны, но, как сказал его помощник по национальной безопасности Джейк Салливан, в сложившейся ситуации это было лучшее, что удалось придумать.
Поскольку из-за пандемии Си Цзиньпин уже 21 месяц остается "невыездным", пришлось довольствоваться общением с помощью видеосвязи. А кто любит эти совещания через Zoom? Однако встречу лидеров двух крупнейших экономик мира — причем всего лишь первую за время президентства Байдена — откладывать было нельзя. Между США и КНР накопилось слишком много взаимных претензий (от происхождения COVID-19 до тарифов в торговле), и отношения за последний год, вопреки ожиданиям, стали только хуже. Пошли разговоры о холодной войне и опасности вооруженного конфликта. Тем не менее стороны по-прежнему не намерены в чем-либо уступать друг другу, а, по словам того же Салливана, "интенсивное соперничество требует интенсивной дипломатии".
Телемост между Рузвельтовской комнатой в Белом доме в Вашингтоне (где был поздний вечер понедельника) и одним из залов Дома народных собраний в Пекине (где уже наступило утро вторника) продолжался три с половиной часа — дольше запланированного. Американцы настойчиво, если не сказать навязчиво, предупреждали, что прорывов и крупных достижений на этой виртуальной встрече ожидать не следует. Их и не было. Если Байден и Си Цзиньпин, не плохо знающие друг друга уже более десяти лет, что-то и смогли сделать, то это лишь немного успокоить ситуацию и подтвердить готовность к продолжению диалога. Ни один из главных раздражителей в двусторонних отношениях устранен не был, практически все спорные вопросы остались нерешенными.
В поисках "защитных барьеров"
Ранее Байден уже неоднократно повторял, что хуже войны может быть только непреднамеренная война. Теперь в самом начале беседы с Си Цзиньпином (первые 10 минут, которые дали посмотреть журналистам) он заявил, что они должны "сделать так, чтобы соперничество между двумя странами не обернулось конфликтом — намеренным или непреднамеренным". А для этого необходимо, руководствуясь здравым смыслом, установить "защитные барьеры", которые позволят открыто обсуждать разногласия и вести "прямую конкуренцию", не переходящую в конфронтацию. Соперничество должно быть управляемым и контролируемым.
Впрочем, известно, что все это Байден уже говорил своему китайскому визави в прошлый раз — во время их полуторачасового телефонного разговора в начале сентября. С тех пор общий тон диалога между США и КНР немного улучшился, что подтвердило, в частности, совместное заявление спецпредставителей двух стран по проблемам климата Джона Керри и Се Чжэньхуа на недавней международной конференции в Глазго. Однако угроза сползания к конфликту никуда не исчезла, и американскому лидеру пришлось вновь прокрутить эту пластинку — теперь уже публично.
Байден не проводил пресс-конференцию по итогам саммита, но Салливан рассказал, что начнется работа по созданию этих самых "защитных барьеров". Участвовать в ней будут как дипломаты, так и военные, однако, о каких именно принципах, шагах или каналах связи идет речь, помощник президента на пояснил.
Из краткого отчета пресс-службы Белого дома можно было сделать лишь некоторые выводы по поводу Тайваня — пожалуй, самой болезненной и взрывоопасной точки в двусторонних отношениях на сегодняшний день. В ходе переговоров Байден подтвердил, что США по-прежнему привержены политике "одного Китая", то есть не признают независимость мятежного острова (что и хотели еще раз услышать в Пекине). В то же время он подчеркнул, что США выступают "против односторонних действий по изменению статус-кво или подрыву мира и стабильности в Тайваньском проливе". Иными словами, Штаты против каких-либо попыток КНР вернуть себе Тайвань с помощью военной силы.
А вот это уже Пекину вряд ли понравилось. Подобные заявления, равно как и наставления по правам человека в Гонконге, Тибете и Синцзяне, там расценивают как неприкрытое вмешательство во внутренние дела. О чем и напомнил Си Цзиньпин: "Китай, естественно, защищает государственный суверенитет, безопасность и свои интересы развития. Надеемся, что американская сторона будет с осторожностью подходить к вопросам, которые с этим связаны".
Подходить к таким вопросам с осторожностью, конечно, можно. А вот договориться по ним — едва ли. Если Пекин ставит во главу угла государственный суверенитет, то Вашингтон ратует за "мировой порядок, установленный на общих правилах". Налицо откровенные идеологические разногласия между двумя сторонами, помноженные на серьезные различия в их социально-политическом устройстве. И ожидать, что в обозримом будущем кто-то из них отступит от своей позиции, не приходится.
Разочарование и недоверие
Два лидера подошли к этой встрече с разным политическим багажом. Согласно опросам, деятельность Байдена на посту президента одобряют сейчас лишь около 43% избирателей — самый низкий показатель за все время его пребывания у власти. И тот факт, что у других политиков, включая республиканца Дональда Трампа, рейтинги еще ниже, служит для него слабым утешением. В следующем году состоятся промежуточные выборы в Конгресс, и потеря контроля над Сенатом или Палатой представителей будет иметь для демократов катастрофические последствия. Поэтому Байдену нужны достижения во внутренней и внешней политике, и не случайно прямо перед виртуальной встречей с Си Цзиньпином Белый дом устроил пышную церемонию подписания президентом масштабного законопроекта о модернизации национальной инфраструктуры (дорог, мостов, аэропортов).
В отличие от Байдена председатель КНР может чувствовать себя на высоте. Состоявшийся на прошлой неделе в Пекине пленум ЦК КПК принял резолюцию о достижениях Компартии, отмечающей 100-летний юбилей, и возвел Си Цзиньпина в пантеон коммунистических руководителей чуть ли не на один уровень с Мао Цзэдуном и Дэн Сяопином. Ожидается, что после ХХ съезда КПК, намеченного на вторую половину 2022 года, он останется на третий срок на высших государственном и партийном постах.
Несложно заметить, что политический календарь в обеих странах не слишком благоприятствует урегулированию спорных вопросов. И тому, и другому лидеру приходится демонстрировать жесткость. Вдобавок Байден находится под сильным давлением Конгресса. Он "действует в политической среде, наполненной подозрительностью, разочарованием и враждебностью двух партий по отношению к Китаю", отмечает в журнале Foreign Affairs бывший специальный помощник президента США по делам Азии Дэнни Рассел.
Китай отвечает Соединенным Штатам взаимностью, испытывая те же разочарование и недоверие. А как может быть иначе, если американская политика на китайском направлении за год почти не изменилась и осталась такой же, какой была при Трампе? И что должны думать в Пекине, если при всех заверениях Вашингтона в приверженности принципу "одного Китая" выясняется, что США не только открыто продают Тайваню американские вооружения, но и тайно направили туда своих военных инструкторов?
Впрочем, Китай тоже дает американцам немало поводов для беспокойства. Например, в докладе Министерства обороны США, представленном недавно в Конгрессе, отмечается, что к 2030 году КНР может довести число своих ядерных боезарядов до одной тысячи. Темпы увеличения китайского ядерного арсенала оказались вдвое выше, чем прогнозировалось Пентагоном еще в прошлом году.
Игра с нулевой суммой
"Сегодня каждая сторона убеждена в превосходстве собственной системы и сосредоточена на слабостях другой", — пишет в Foreign Affairs Дэнни Рассел. В Пекине уверены, что Восток быстро развивается, а Запад приходит в упадок, что время на их стороне и что Китай сокращает свою зависимость от внешнего мира, а тот, наоборот, увеличивает. В то же время некоторые американские специалисты считают, что Си Цзиньпин не до конца понимает, что происходит в остальном мире, а китайская экономика испытывает более серьезные трудности, чем кажется на первый взгляд.
Среди экспертов в США нет единства по поводу подхода к КНР. Показателен в этом смысле опрос, который провел Foreign Affairs в октябре, поинтересовавшись, "не слишком ли американская внешняя политика враждебна по отношению к Китаю". Мнения на этот счет разделились примерно поровну: 32 из 68 участников исследования не согласились с этим утверждением, 26 согласились, а 10 заняли нейтральную позицию.
Профессор Школы управления имени Джона Кеннеди при Гарвардском университете Дэни Родрик считает, что их всех можно разделить на две условные категории: экономистов и геополитиков. Первые уверены, что интересам США и Китая отвечает не соперничество, а сотрудничество и поэтому обеим странам необходимо избегать торговых войн и стремиться к урегулированию противоречий. Вторые, напротив, видят повсюду в мире лишь конкурентную борьбу, в которой неизбежно должны быть победители и побежденные. К их числу относится, например, профессор Чикагского университета Джон Миршаймер. По его мнению, "у всех великих держав, будь то демократии или нет, отсутствует иной выбор, кроме как бороться за власть, что по сути является игрой с нулевой суммой".
Судя по всему, сейчас в США превалирует именно такой взгляд на Китай. А потому о какой-либо перезагрузке отношений между двумя странами речь пока не идет.