Текучесть кадров стала совершенно нормальным явлением для администрации президента Дональда Трампа. Политическая история Соединенных Штатов знает множество случаев, когда в течение одного срока по различным причинам менялись высокопоставленные чиновники, но Трамп установил абсолютный рекорд в этом отношение, сменив за неполные четыре года двух советников по национальной безопасности и руководителей аппарата, госсекретаря, пресс-секретаря, генерального прокурора, министра обороны и директоров ФБР и ЦРУ. Недавно было объявлено о том, что исполняющего обязанности главы Пентагона Патрика Шанахана заменит Марк Эспер.
На экспертном уровне выдвигаются различные гипотезы, объясняющие причины столь частых перемен в Западном крыле Белого дома. Одни считают, что идет чистка тех, кто не разделяет позицию президента по иранскому, китайскому и венесуэльскому вопросам, другие сводят все к характеру Трампа, который привык отдавать приказы и не выносит альтернативные точки зрения.
Главные спонсоры республиканцев
В первую очередь необходимо согласиться с тем, что американская государственная машина крайне неоднородна, а в процесс принятия политических решений вовлечены различные акторы и лоббисты. Функционирование Белого дома обеспечивается за счет постоянного противостояния внутренних групп влияния, имеющих свои узкие политические интересы и заинтересованных в продвижении традиционных корпоративных интересов. Республиканская партия ориентирована на крупный промышленный капитал, игорный бизнес, медико-фармацевтическое лобби, военно-разведывательное сообщество и евангелистские организации. По прошлогодним финансовым отчетам, топ-донорами "слонов" стали игорная империя Las Vegas Sands ($62 млн), центр помощи наркозависимым Adelson Clinic ($61 млн), транспортная компания Uline Inc. ($39 млн) и консерваторы-лоббисты из American Action Network ($26 млн). Именно подобными пожертвованиями обеспечивается финансирование избирательных кампаний на всех уровнях — от мест в городских советах до президента.
В нынешней администрации невозможно найти политика, который ни разу за свою карьеру не сдавал бы в Министерство юстиции отчеты о лоббировании чьих-либо интересов и не проходил бы в связи с этим слушания в комитете по этике. Майкл Флинн, которого Трамп назначил своим первым советником по национальной безопасности, до сих пор проходит по уголовному делу о незаконном продвижении интересов турецкого правительства и его отдельно взятых представителей. Действующий вице-президент Майк Пенс в бытность конгрессменом состоял в специальных рабочих группах по армянским делам, откуда позже перешел в фирму Gephardt Group, постоянными клиентами которой были Саудовская Аравия, Катар, Турция и Иордания. Министр финансов Стивен Мнучин был вице-президентом инвестиционного банка Goldman Sachs, а его заместитель Джастин Музинич был главой специальной группы по вопросам слияний и поглощений в Morgan Stanley. За вопросы энергетики отвечает Рик Перри из техасского нефтегазового лобби (Energy Transfer Partners, Chevron), а оставившая должность постоянного представителя США в ООН Никки Хейли выдвинута в совет директоров корпорации Boeing.
Тень Дика Чейни
Президент как глава исполнительной власти должен постоянно следить за тем, чтобы все крупнейшие группы интересов были представлены (партийные доноры) и конкурировали между собой, чтобы в Белом доме сохранялся баланс сил. Никто не должен усилиться на фоне ослабления других, иначе возникнет угроза монополии влияния, что может стать вызовом для национальной безопасности. Именно в этом часто обвиняют Джорджа Буша — младшего, попавшего в сильную зависимость от группы влияния вице-президента Ричарда (Дика) Чейни, который длительное время был ключевой фигурой в нефтяной компании Halliburton.
Нынешний глава Овального кабинета справляется лучше, но проблема баланса влияния военно-разведывательного лобби по-прежнему остро стоит на повестке дня. Несмотря на разношерстность, данная группа единым фронтом выступает за увеличение военного бюджета, что с успехом реализуется, как демонстрируют эти цифры: 611 млрд в 2016 году, 696 млрд в 2017-м, 700 млрд в 2018-м и 718 млрд долларов США в 2019 году. После утверждения проектов Конгрессом начинается борьба между отдельными кластерами.
Противостояние Lockheed Martin и Boeing
Лоббистские войны за более жирный кусок пирога идут по всем фронтам. Пентагон против специальных служб, отдельные департаменты внутри каждого института друг против друга, рода войск, крупные корпорации-производители, научные лаборатории, мозговые центры и т.д. Изначально в привилегированном положении находилась компания Lockheed Martin, чьи интересы продвигали тогдашние министр обороны Джеймс Мэттис и рекомендованный им на должность руководителя аппарата генерал Джон Келли. Кроме того, Мэттис, заслуживший прозвище Бешеный Пес, длительное время находился в совете директоров корпорации General Dynamics — одного из крупнейших мировых ВПК-гигантов, получающего субконтракты от Lockheed Martin. В первый год правления Трампа Lockheed Martin получила заказов на $43 млрд, в то время как ее основному конкуренту Boeing (благодаря стараниям давнего лоббиста директора ЦРУ Майка Помпео) достались контракты на $26 млрд. Борьба между различными лоббистскими элитами привела к серьезным перестановкам в администрации: госсекретаря Рекса Тиллерсона (директор ExxonMobil) заменил Помпео, на место Герберта Макмастера пришел Джон Болтон, а вакантное кресло министра обороны после ухода Мэттиса занял Шанахан, который работал в Boeing с 1986 года.
Макмастер, назначенный после отставки Флинна, был нейтральным кандидатом без каких-либо связей в военно-промышленном лобби. Однако его желание перетянуть на себя все внешнеполитическое одеяло и получить статус главного военно-политического стратега привело к разногласиям с Мэттисом и Келли и дальнейшему увольнению Макмастера. Джон Болтон формально находится в том же статусе, с некоторыми оговорками. Во-первых, после ухода из администрации Буша-младшего он длительное время работал в одном из основных республиканских мозговых центров American Enterprise Institute, одним из крупнейших финансовых доноров которого является Boeing. Во-вторых, на позицию своего первого заместителя он выбрал Миру Рикардел, которая в период с 2006 по 2015 год занимала должность вице-президента по оборонным и космическим системам Boeing. Согласно данным различных СМИ, ее постоянные конфликты с другими членами администрации (особенно с Келли и Мэттисом) создали негативную атмосферу в Белом доме, из-за чего по личному ходатайству первой леди Меланьи Трамп Рикардел была освобождена от должности. На освободившееся место был назначен Чарльз Куперман, который служил на разных позициях в администрации Рейгана. Самое интересное заключается в том, что Куперман работал на ключевых должностях в Boeing и Lockheed Martin. Таким образом, в лице нового заместителя эти гиганты добились условного баланса влияния.
Могущественную двойку разбавили
Однако с точки зрения формирования многостороннего баланса было важно разбавить могущественную двойку. Нынешний исполняющий обязанности главы Пентагона (ждет слушания и утверждения в Сенате) Марк Эспер семь лет занимал должность вице-президента по связям с государственными органами в военно-промышленной корпорации Raytheon, которая производит системы противоракетной обороны Patriot. Иными словами, его выдвижение должно решить ряд задач: создать дополнительного конкурента для Boeing и Lockheed и диверсифицировать финансовые потоки по оборонной линии перед грядущей президентской гонкой 2020 года.
Важно учитывать и внешний фон. Истории с крушением гражданских авиалайнеров Boeing 737 Max и объявленная Трампом торговая война против Китая нанесли американскому гиганту существенный репутационный урон, за которым последовали серьезные финансовые потери. Европейский авиапроизводитель Airbus — основной конкурент Boeing на международном уровне — пользуется случаем, отбивая рынки, где американцы традиционно имели преимущество. Примечательным стал тот факт, что в рамках показов на престижном авиасалоне в Ле-Бурже европейская компания одержала безоговорочную победу, получив заказов на $44 млрд, а Boeing смог похвастаться лишь соглашениями о намерениях на общую сумму в $24 млрд.
С высокой долей вероятности можно предположить, что Boeing не стал вести борьбу за сохранение за Шанаханом должности главы оборонного ведомства, предпочитая сосредоточить основные лоббистские ресурсы на восстановлении своих позиций в международном гражданском секторе. Кроме того, корпорация не стала идти на риск лоббинга чиновника, который ушел на фоне скандала, связанного с семейным насилием, и стал объектом журналистских расследований из-за своих тесных связей с бывшей компанией.
На данный момент сложно давать какой-либо прогноз по поводу того, сможет ли "фактор Эспера" успокоить страсти и обеспечить Трампу прикрытый тыл в отношениях с военно-промышленным и разведывательным лобби. Многое зависит от того, насколько изменится конфигурация в другой важной конторе — Объединенном комитете начальников штабов — после ухода Джозефа Данфорда, который долгое время обеспечивал баланс сил между различными лобби-игроками. Понятно только одно — конкуренция между узкими группами влияния будет только усиливаться по мере приближения часа X — президентских выборов.