Кадровая чехарда в администрации Трампа: во всем виноваты лоббисты?
Здание Белого дома США
Текучесть кадров стала совершенно нормальным явлением для администрации президента Дональда Трампа. Политическая история Соединенных Штатов знает множество случаев, когда в течение одного срока по различным причинам менялись высокопоставленные чиновники, но Трамп установил абсолютный рекорд в этом отношение, сменив за неполные четыре года двух советников по национальной безопасности и руководителей аппарата, госсекретаря, пресс-секретаря, генерального прокурора, министра обороны и директоров ФБР и ЦРУ. Недавно было объявлено о том, что исполняющего обязанности главы Пентагона Патрика Шанахана заменит Марк Эспер.
На экспертном уровне выдвигаются различные гипотезы, объясняющие причины столь частых перемен в Западном крыле Белого дома. Одни считают, что идет чистка тех, кто не разделяет позицию президента по иранскому, китайскому и венесуэльскому вопросам, другие сводят все к характеру Трампа, который привык отдавать приказы и не выносит альтернативные точки зрения.
Главные спонсоры республиканцев
В первую очередь необходимо согласиться с тем, что американская государственная машина крайне неоднородна, а в процесс принятия политических решений вовлечены различные акторы и лоббисты. Функционирование Белого дома обеспечивается за счет постоянного противостояния внутренних групп влияния, имеющих свои узкие политические интересы и заинтересованных в продвижении традиционных корпоративных интересов. Республиканская партия ориентирована на крупный промышленный капитал, игорный бизнес, медико-фармацевтическое лобби, военно-разведывательное сообщество и евангелистские организации. По прошлогодним финансовым отчетам, топ-донорами "слонов" стали игорная империя Las Vegas Sands ($62 млн), центр помощи наркозависимым Adelson Clinic ($61 млн), транспортная компания Uline Inc. ($39 млн) и консерваторы-лоббисты из American Action Network ($26 млн). Именно подобными пожертвованиями обеспечивается финансирование избирательных кампаний на всех уровнях — от мест в городских советах до президента.
В нынешней администрации невозможно найти политика, который ни разу за свою карьеру не сдавал бы в Министерство юстиции отчеты о лоббировании чьих-либо интересов и не проходил бы в связи с этим слушания в комитете по этике. Майкл Флинн, которого Трамп назначил своим первым советником по национальной безопасности, до сих пор проходит по уголовному делу о незаконном продвижении интересов турецкого правительства и его отдельно взятых представителей. Действующий вице-президент Майк Пенс в бытность конгрессменом состоял в специальных рабочих группах по армянским делам, откуда позже перешел в фирму Gephardt Group, постоянными клиентами которой были Саудовская Аравия, Катар, Турция и Иордания. Министр финансов Стивен Мнучин был вице-президентом инвестиционного банка Goldman Sachs, а его заместитель Джастин Музинич был главой специальной группы по вопросам слияний и поглощений в Morgan Stanley. За вопросы энергетики отвечает Рик Перри из техасского нефтегазового лобби (Energy Transfer Partners, Chevron), а оставившая должность постоянного представителя США в ООН Никки Хейли выдвинута в совет директоров корпорации Boeing.
Тень Дика Чейни
Президент как глава исполнительной власти должен постоянно следить за тем, чтобы все крупнейшие группы интересов были представлены (партийные доноры) и конкурировали между собой, чтобы в Белом доме сохранялся баланс сил. Никто не должен усилиться на фоне ослабления других, иначе возникнет угроза монополии влияния, что может стать вызовом для национальной безопасности. Именно в этом часто обвиняют Джорджа Буша — младшего, попавшего в сильную зависимость от группы влияния вице-президента Ричарда (Дика) Чейни, который длительное время был ключевой фигурой в нефтяной компании Halliburton.
Нынешний глава Овального кабинета справляется лучше, но проблема баланса влияния военно-разведывательного лобби по-прежнему остро стоит на повестке дня. Несмотря на разношерстность, данная группа единым фронтом выступает за увеличение военного бюджета, что с успехом реализуется, как демонстрируют эти цифры: 611 млрд в 2016 году, 696 млрд в 2017-м, 700 млрд в 2018-м и 718 млрд долларов США в 2019 году. После утверждения проектов Конгрессом начинается борьба между отдельными кластерами.
Противостояние Lockheed Martin и Boeing
Читайте также
Прививка от бешенства. Почему Трамп ищет замену министру обороны США
Лоббистские войны за более жирный кусок пирога идут по всем фронтам. Пентагон против специальных служб, отдельные департаменты внутри каждого института друг против друга, рода войск, крупные корпорации-производители, научные лаборатории, мозговые центры и т.д. Изначально в привилегированном положении находилась компания Lockheed Martin, чьи интересы продвигали тогдашние министр обороны Джеймс Мэттис и рекомендованный им на должность руководителя аппарата генерал Джон Келли. Кроме того, Мэттис, заслуживший прозвище Бешеный Пес, длительное время находился в совете директоров корпорации General Dynamics — одного из крупнейших мировых ВПК-гигантов, получающего субконтракты от Lockheed Martin. В первый год правления Трампа Lockheed Martin получила заказов на $43 млрд, в то время как ее основному конкуренту Boeing (благодаря стараниям давнего лоббиста директора ЦРУ Майка Помпео) достались контракты на $26 млрд. Борьба между различными лоббистскими элитами привела к серьезным перестановкам в администрации: госсекретаря Рекса Тиллерсона (директор ExxonMobil) заменил Помпео, на место Герберта Макмастера пришел Джон Болтон, а вакантное кресло министра обороны после ухода Мэттиса занял Шанахан, который работал в Boeing с 1986 года.
Читайте также
Мистер "Почини это". Кто сменил Мэттиса на посту главы Пентагона
Макмастер, назначенный после отставки Флинна, был нейтральным кандидатом без каких-либо связей в военно-промышленном лобби. Однако его желание перетянуть на себя все внешнеполитическое одеяло и получить статус главного военно-политического стратега привело к разногласиям с Мэттисом и Келли и дальнейшему увольнению Макмастера. Джон Болтон формально находится в том же статусе, с некоторыми оговорками. Во-первых, после ухода из администрации Буша-младшего он длительное время работал в одном из основных республиканских мозговых центров American Enterprise Institute, одним из крупнейших финансовых доноров которого является Boeing. Во-вторых, на позицию своего первого заместителя он выбрал Миру Рикардел, которая в период с 2006 по 2015 год занимала должность вице-президента по оборонным и космическим системам Boeing. Согласно данным различных СМИ, ее постоянные конфликты с другими членами администрации (особенно с Келли и Мэттисом) создали негативную атмосферу в Белом доме, из-за чего по личному ходатайству первой леди Меланьи Трамп Рикардел была освобождена от должности. На освободившееся место был назначен Чарльз Куперман, который служил на разных позициях в администрации Рейгана. Самое интересное заключается в том, что Куперман работал на ключевых должностях в Boeing и Lockheed Martin. Таким образом, в лице нового заместителя эти гиганты добились условного баланса влияния.
Могущественную двойку разбавили
Однако с точки зрения формирования многостороннего баланса было важно разбавить могущественную двойку. Нынешний исполняющий обязанности главы Пентагона (ждет слушания и утверждения в Сенате) Марк Эспер семь лет занимал должность вице-президента по связям с государственными органами в военно-промышленной корпорации Raytheon, которая производит системы противоракетной обороны Patriot. Иными словами, его выдвижение должно решить ряд задач: создать дополнительного конкурента для Boeing и Lockheed и диверсифицировать финансовые потоки по оборонной линии перед грядущей президентской гонкой 2020 года.
Важно учитывать и внешний фон. Истории с крушением гражданских авиалайнеров Boeing 737 Max и объявленная Трампом торговая война против Китая нанесли американскому гиганту существенный репутационный урон, за которым последовали серьезные финансовые потери. Европейский авиапроизводитель Airbus — основной конкурент Boeing на международном уровне — пользуется случаем, отбивая рынки, где американцы традиционно имели преимущество. Примечательным стал тот факт, что в рамках показов на престижном авиасалоне в Ле-Бурже европейская компания одержала безоговорочную победу, получив заказов на $44 млрд, а Boeing смог похвастаться лишь соглашениями о намерениях на общую сумму в $24 млрд.
С высокой долей вероятности можно предположить, что Boeing не стал вести борьбу за сохранение за Шанаханом должности главы оборонного ведомства, предпочитая сосредоточить основные лоббистские ресурсы на восстановлении своих позиций в международном гражданском секторе. Кроме того, корпорация не стала идти на риск лоббинга чиновника, который ушел на фоне скандала, связанного с семейным насилием, и стал объектом журналистских расследований из-за своих тесных связей с бывшей компанией.
На данный момент сложно давать какой-либо прогноз по поводу того, сможет ли "фактор Эспера" успокоить страсти и обеспечить Трампу прикрытый тыл в отношениях с военно-промышленным и разведывательным лобби. Многое зависит от того, насколько изменится конфигурация в другой важной конторе — Объединенном комитете начальников штабов — после ухода Джозефа Данфорда, который долгое время обеспечивал баланс сил между различными лобби-игроками. Понятно только одно — конкуренция между узкими группами влияния будет только усиливаться по мере приближения часа X — президентских выборов.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора. Использование материала допускается при условии соблюдения правил цитирования сайта tass.ru