Карьера чемпионки Европы Косторной долгое время шла по восходящей. Она стала первой одиночницей в истории, набравшей больше 85 баллов в короткой программе и больше 247 баллов в сумме за две программы. Косторная тренировалась в группе Этери Тутберидзе до сезона-2019/20, а затем перешла к Евгению Плющенко. В марте 2021 года спортсменка вернулась к Тутберидзе.
Однако в 18 лет одна из самых ярких звезд женского российского одиночного катания не пробилась на Олимпиаду, хотя еще четыре года назад была одной из главных претенденток как минимум на участие в главном старте четырехлетия. В декабре 2021 года спортсменка сломала руку на тренировке, из-за чего пропустила чемпионат России, являвшийся отборочным турниром к Играм в Пекине. Косторная рассказала в интервью ТАСС, что изменилось в ее жизни за последние годы, за кого она болела во время Олимпийских игр, и обозначила свою позицию в отношении смены спортивного гражданства.
— Алена, вы начали работать с Еленой Германовной Буяновой. Но пока официально в ее группе не числитесь. Каковы на данном этапе официальные договоренности?
— Договоренность такая — я для себя понимаю, хочу ли я продолжать кататься, тренироваться. Неопределенность в нашем деле бессмысленна. Сейчас мы работаем, чтобы понять — комфортно ли нам сотрудничать, что мы можем сделать вместе, может ли получиться из этого что-то хорошее. До начала мая все решится.
— Есть сомнения в мотивации?
— Были.
— Правильно ли я понимаю, что ситуация также зависит и от решения Международного союза конькобежцев по членству России?
— Да, этот вопрос не на последнем месте. Но даже если все пойдет по худшему сценарию, я буду кататься на Кубке России условно в Сызрани и буду счастлива. А что касается турниров, то я уверена, что наша федерация справится. Достаточно вспомнить, что для нас сделали во время ковида. Я спокойна — они обязательно что-то придумают.
— Почему Буянова? Почему ЦСКА?
— Я с самого детства хотела кататься в этой школе, в этой группе. Видимо, этот момент настал.
— Что до этого вы знали о группе Буяновой?
— Многое. Она прежде всего славится тем, что работает со взрослыми спортсменами.
— Какими были первые эмоции на льду в ЦСКА?
— Каждый раз, выходя на лед после очередной болезни, я проезжала круг и говорила: "Все, я прыгаю". Мне отвечают: "Нет, ты не идешь прыгать". Я: "Нет, я иду, я пойду". Делаю прыжок, убиваюсь как не в себя. И мне снова говорят: "Иди скользи". Я понимаю, тут мне не дают убиться раньше времени.
Вообще в первый раз я пробовала себя в ЦСКА лет в десять у Инны Германовны Гончаренко, меня тогда взяли — прыгала я неплохо. Но я все-таки была слишком маленькая, а там уже катались Саша Проклова, Вика Безрукова, Лена Радионова. "Приходите позже". Мама решила подождать, а через два года я попала в группу Этери Георгиевны.
— Как было в этот раз?
— Когда я пришла на этот раз, Елены Германовны на катке не было. Каталась без нее пару дней с Максимом Завозиным. Это было так тяжело, я так не скользила лет с 13. А потом появилась Елена Германовна: "Ну давай, иди сюда". Думаю: у-у-ух. Потом, помню, звонит мама, а у меня эмоции через край: "Мама, тут такое замечательное общение, так все понятно рассказывают, показывают". Мама ответила только: "Значит, ты туда попала. Хотя я слышала и другое". Отвечаю ей, помню: "Все так же, как и со мной, — говорят одно, на деле все другое". Мама мне: "Хватит лалы-лалы, иди работай". Вот и все.
— Возвращаясь к вопросу о решениях ISU. Сейчас, в новых реалиях, многие стали активно обсуждать вопрос о возможной смене гражданства нашими фигуристами. Каково ваше мнение на этот счет?
— Я не могу думать за других людей. И нельзя с уверенностью говорить о людях, правы они или нет. У каждого своя интерпретация проблемы. Я могу отвечать только за себя, и я знаю точно — я этого делать не буду. Таково мое видение этого вопроса, и на этом все.
— Возможно, что летом на конгрессе ISU будет принято решение о повышении возрастного ценза. Для вас это решение можно считать ключевым?
— Безусловно, для меня это будет большой плюс. Но я не вижу особой разницы между 16 и 15 годами, если 17 лет — да, это весомая разница.
— За последний олимпийский цикл какие перемены в себе вы заметили?
— Я в него вошла 14-летней девочкой, юниоркой. А сейчас обо мне говорят: "Да ей уже сто лет в обед". И я хорошо понимаю — у меня четвертый взрослый сезон, а ведь только вчера меня сравнивали с юниорками.
— Четвертый взрослый сезон — это серьезно, да. Но перед глазами сразу пример Лизы Туктамышевой.
— Когда Лиза уже серьезно стартовала, Аделия Петросян только родилась. Это максимально странно и выглядит, да и просто звучит.
— А вы сами ощущаете себя взрослой?
— Нет.
— Значит, любовь к единорогам по-прежнему жива?
— Да (улыбается). Я как Даня Милохин.
— Какой бы совет дали самой себе той, 14-летней юниорке?
Возможно, я бы посоветовала себе принимать некоторые решения намного раньше, чем они были приняты. И доверять больше себе, нежели мнению окружающих.
— А что в вас осталось от той девочки, которая когда-то пришла в фигурное катание?
— Любовь к музыке, к чему-то новому, к экстриму. И еще то, что я всегда говорю правду, где бы и кто бы меня ни спросил. Я потом за это расплачиваюсь, но лучше так. И да, любовь к единорогам по-прежнему со мной.
— Какие позитивные вещи остались от работы в группе Этери Георгиевны?
— Осталось много шуточек, много фразочек. Каких — не скажу. Действительно, было много позитивных моментов. Там я нашла таких друзей, как Аня Щербакова, Даша Усачева. Это наша банда. Удивлялась тогда, как при такой жесткой конкуренции может быть такой сплоченный коллектив. Максимально сплоченный.
— Возможно, сложный вопрос. Но какие эмоции были во время Олимпиады в Пекине? Тяжело было смотреть?
— Я болела за Марка, а потом все, больше не смотрела. А о победе Ани узнала только через полтора часа, как это произошло. Потому что в это время я пошла на квест по Средневековью, и мы его прошли. А потом через 20 минут второй. У меня, по идее, три квеста за сутки получилось, потому что от первого до второго было всего 20 минут, добираться 30 минут на такси. Ничего — успели, прошла оба. Второй квест был о Шерлоке Холмсе.
— А происходившее с Камилой Валиевой?
— Главное, о чем я думала в это время, — это о будущем наших фигуристов. Кто, что, когда — неважно. Чем это нам грозило в будущем, мне даже предполагать было невозможно.
— Могли ли вы предположить, что победительницей Олимпиады станет все-таки Аня Щербакова?
— Да. Я верила в нее. Потому что я считаю, что не может остаться без вознаграждения человек, который столько вынес. И то, сколько она терпела ради этой победы, это и есть отправная точка того, что в итоге происходило там, в Пекине.
— Я знаю, что никто из вас не любил эту аббревиатуру ТЩК — Трусова, Щербакова, Косторная. Но сейчас я не могу не упомянуть ее. И единственная, кто из этой тройки не попал на Олимпиаду, это Косторная. Как сейчас это влияет на ваше отношение к делу, к будущему, к планам?
— Думаю, мотивация дойти до следующих Игр останется у каждой из нас. Но у меня эта мотивация другая, и именно потому, что я на Олимпиаду не попала. И да, это дает мне силы на следующие четыре года как минимум.
— Что для этого нужно?
— Доверять тренерам. А дальше — как пойдет. Музыка, идеи к программам уже есть, я их озвучивала. Произвольная — это бессмертное и любимое произведение, короткая — новый стиль, но музыка не новая. Это пока достаточно нейтральные варианты.
— Что сейчас с вашим функциональным состоянием. Ведь два перелома, а затем коронавирус — это сверхперепады для организма.
— Я до сих пор связку в три элемента не могу в произвольной доехать. Прыгаю каскад, еду на второй, и он не получается. По дыхалке тяжело, ноги "садятся", нет той резкости, которую ты набираешь за полгода со сборов до чемпионата России. За две недели это невозможно. Хотя каскады есть, прыжки есть. Аксель в работе. Делала и на удочке, и потом дважды заходила. До ковида, правда, еще. Но все это надо нарабатывать, и времени пока достаточно. До сентябрьских прокатов, во всяком случае. Это и есть пока моя первая контрольная точка.
— Какой максимум ставите перед собой до сентября?
— Короткий и произвольный с тройными, чистый контент. Аксели по возможности. Будет идти хорошо, буду делать. Не буду в нем уверена, значит, подождем.
— Ваши пристрастия в кино не изменились? Помню, любимым фильмом всегда были "Сумерки".
— Ну это же классика. "Гарри Поттер" и "Сумерки". Перед Новым годом шли все серии "Сумерек", это были даты чемпионата России, но я смотрела их все. И с "Гарри Поттером" та же история. Сейчас посмотрела первый сезон "Бриджертонов".
— Слышала, что скоро книгу о Гарри Поттере уже не купишь в России.
— У меня есть все книги этой серии — и на русском, и на английском. Так что нестрашно.
— Увидела вашу фотографию в балетных туфлях.
— В этом сезоне мы должны были дебютировать на "Венском балу", мы третий год подряд этого ждем. Но то корона, то бал перенесли, то мой партнер по танцам пошел в армию. Ничего, я хоть каждый год готова там дебютировать. И да, я занимаюсь бальными танцами и данс-холлом.
— Почему не стрип-пластика, как Медведева или Трусова, например?
— Считаю, это либо дано, либо нет. Когда котенок рождается, никто не учит его мяукать. Тут, мне кажется, то же самое.