Родриго Дутерте: мы открываем новую страницу в истории моей страны

Президент Филиппин Родриго Дутерте в преддверии своего первого официального визита в Россию в интервью российским журналистам рассказал, с каким настроем он отправится в Москву и чего ожидает от переговоров с Владимиром Путиным. Филиппинский лидер также затронул проблемы в отношениях с США и Евросоюзом.

— Господин президент, какие соглашения готовятся к подписанию во время предстоящего визита?

— Мы открываем новую страницу в истории моей страны, пытаемся укреплять отношения с Европой. В момент избрания президентом (в мае прошлого года) я уже планировал посетить Россию. С одной стороны, визит направлен на расширение отношений с РФ, с другой, хотелось бы устранить дисбаланс в двусторонней торговле. Сейчас мы импортируем больше, чем экспортируем, и хотелось бы предложить множество различной продукции, в основном сельскохозяйственной.

Кроме того, одним из важнейших направлений сотрудничества являются договоренности в военной сфере, вопросах безопасности, в том числе в сфере борьбы с терроризмом, наркоторговлей и транснациональной преступностью.

Во время саммитов (АТЭС и АСЕАН) я уже встречался с президентом Владимиром Путиным и премьер-министром Дмитрием Медведевым. Мы обсуждали множество различных вопросов, главными же оставались оборона, безопасность и торговые отношения между нашими странами.

Филиппины также заинтересованы в развитии сталелитейного производства, поскольку считаем, что это поможет индустриализации страны. Речь идет о производстве различного оборудования, в том числе авиастроительного, автомобильного. Мы хотели бы перенять опыт вашей страны. 

— Что касается сотрудничества в энергетической сфере, есть ли предпосылки к тому, что российские компании могут заключить контракт по АЭС в провинции Батаан? Проявляют ли Филиппины интерес к поставкам сжиженного газа из РФ?

— Действительно, Филиппины импортируют нефть и газ, а этими ресурсами богата Россия. Мы приглашаем Россию инвестировать, мы открыты к сотрудничеству, в том числе в энергетике, и приглашаем компании из РФ. Российские предприятия могут участвовать во множестве проектов.

Энергетическое сотрудничество важно для нас потому, что вы имеете богатый опыт в этом. Мы добываем нефть из месторождений, расположенных на западной части провинции Палаван. Однако у нас не так развита добыча, поэтому мы также приглашаем вас в ней участвовать.

По мере развития экономики нам необходимо больше энергоресурсов.

— Расскажите, как вы видите сотрудничество в военной линии?

— Мы сталкиваемся с двумя серьезными проблемами: терроризм и борьба с наркотиками, поэтому нам необходимо вооружение. В свете поддержания геополитического баланса в регионе мы заказали вооружение из Америки, но они задаются такими вопросами, как права человека, заставляют делать то, что они хотят, и я решил не иметь больше с ними дел.

Да и сами сенаторы США неожиданно отказывают нам в поставках оружия. Я сказал: "Нет проблем, обращаюсь к Китаю и России для решения моего вопроса: эти страны поймут меня, так как сами сталкиваются с проблемой терроризма".

В целом же с момента моего прихода на пост президента наши отношения с Западом несколько ухудшились. Я решил проводить независимую внешнюю политику. Раньше мы следовали курсу США, а в настоящее время я развиваю сотрудничество с Китаем, со странами — членами АСЕАН, а сейчас и с Россией.

Америка с конца 60-х годов начала вмешиваться в дела других государств. Например, они предлагают стране помощь, однако в обмен требуют принятия каких-то законов, например разрешающих однополые браки.

Евросоюз также вместо того, чтобы оказывать содействие, постоянно выискивает ошибки у других. Например, недавно ЕС решил предоставить нам грант в размере $200 млн на улучшение ситуации в сфер прав человека. Я отказал, сказал, что нам это не нужно. Они угрожают мне Международным уголовным судом, при этом Америка даже не является его членом.

Я не хочу иметь дел с США, хочу, чтобы они перестали указывать мне, что делать, оказывая помощь. Я не был в этой стране, а когда меня пригласили на инаугурацию Трампа, я отказал, потому что собираюсь в Россию.

— Какое вооружение необходимо Филиппинам?

— Мы сражаемся с вооруженными повстанцами, как это происходит и в России. Дело не в большой численности противника, речь не идет о театрах военных действий, мы не говорим о тяжелом вооружении. Но нам необходимы разведывательное оборудование, ручные управляемые ракеты, легкое вооружение. Кроме того, важное значение имеет приобретение вертолетов или даже легких самолетов, не дорогих, но эффективных для борьбы с немногочисленными группировками террористов.

— Когда могут быть подписаны контракты?

— В первую очередь я должен убедить президента Путина предоставить нам это оружие. Думаю, что не так много нам потребуется вооружения. 

— Дональд Трамп пригласил вас посетить США, но вы отказались, сославшись на занятость. У вас нет опасений, что таким образом наживете новых врагов в новой администрации США?

— У Трампа как у нового человека очень сложная задача — прийти и забыть все старое. У них есть Конгресс, который не полностью координируется с президентом. Сейчас между президентом и Конгрессом конфликт, грозят даже импичментом Трампу.

Сам Трамп иногда положительно оценивает мою деятельность, он соглашается со мной. Иногда, как вы можете заметить, мы говорим почти об одних и тех же вещах.

Но власть президента ограничена Конгрессом. Например, мы ожидаем вооружения, однако поставки задерживаются из-за Конгресса, который иногда даже парализует работу. Он, наверное, и сам это понимает. 

Я, например, не вижу ничего плохого в том, что РФ и США обсуждают вопросы борьбы с терроризмом. А Трампа обвиняют, особенно это было активно во время предвыборной кампании, в том, что он общается с Россией. Но все, что он говорит, касается лишь угрозы терроризма.

Когда я ездил в Китай, я тоже говорил об этой проблеме. На переговорах с премьер-министром Японии Синдзо Абэ мы также обсуждали угрозу терроризма.

США представляют из себя конфликтующий механизм, такое ощущение, что правительство всегда конфликтует. Невозможно достичь твердого соглашения с США без возникновения проблем с конгрессменами, агентствами, департаментами и т. д. 

— Вы ранее упоминали о возможном военном альянсе с Россией и Китаем. Планируете ли вы обсудить этот вопрос на встрече в Москве? Обсуждали ли данный вопрос с китайской стороной?

— Наша страна была испанской колонией почти 400 лет. Испания проиграла в войне, мы стали колонией США и оставались ей в течение 50 лет. Перед тем как покинуть Филиппины, они предупредили, что предоставят нам независимость в обмен на то, что мы будем с ними. Есть договор о посещении вооруженными силами, проведении двусторонних маневров. При этом я не хочу видеть американские войска в моей стране. Я не позволю им обращаться со мной как с губернатором колонии. Мы независимая страна, мы можем терпеть, голодать. Но я хочу, чтобы к моей стране относились с уважением.

Во время моей предвыборной кампании я обещал, что больше не будет никаких иностранных военных сил на территории моей страны. Однако что касается вопросов обороны, надо сказать, что ситуация в мире достигает критической отметки, и если мне придется, то я не исключаю военных альянсов.

Но в мире есть только Россия и Китай, на слова которых можно полагаться. 

— В качестве президента вы начали широкомасштабную войну с наркотиками. Можете ли вы сказать, что ваш выбор 11 месяцев назад был верным? 

— Да, могу так сказать. На сегодняшний день около 4 млн человек на Филиппинах имеют проблемы с наркотиками, это большая цифра и большая проблема. Но поставки вооружения приостановлены. А моя страна сражается с терроризмом, и сколько же я должен ждать? Возможно, будет слишком поздно. Если я не буду бороться сейчас с проблемой наркотиков, то моя страна рухнет, и кто станет решать проблемы? США? Есть ли у них средства и силы для этого? Их система (поставок оружия) не такая же, как если покупать оружие у Китая или России.

Россия продает оружие без каких-либо условий, а просто продает, не говорит, что нужно делать стране. Если вы готовы помогать, то просто дайте нам это. Вместе с тем у нас не было с Россией такого сотрудничества, но то, что я изучал, читал, — все это подтверждается. Возможно ли такое с Америкой? Нет! Потому что президент соглашается, а Конгресс и Госдепартамент говорят нет, указывают на нарушение прав человека. Поэтому мы будем подальше от них держаться. Пускай так оно и будет. Я просто поеду в Россию, очень коротко объясню господину Путину, что в моей стране проблемы с ИГ (группировка запрещена в РФ) и экстремистами. 

— Вы сказали, что ваша страна является целью террористических атак, намерены ли вы обсудить с Владимиром Путиным возможность незамедлительного сотрудничества в борьбе с терроризмом? Ранее вы говорили, что готовы ввести закон о введении военного положения для борьбы с наркоторговлей. Эти планы до сих пор в силе?  

— Нет, я говорил об острове Минданао. Там террористы взрывают школы, недавно взорвали гранату в библиотеке университета, заложили взрывное устройство в одной из школ. Я предупреждал: "Не заставляйте меня этого делать, потому что вы убиваете невинных людей". Если число жертв будет неприемлемо, правительство не будет больше мириться. Если я приму этот закон на острове, то не будет ограничений в методах для решения проблем.

Я все решу и закончу эту историю. Я должен сделать это за мой пятилетний срок пребывания на посту президента. Не нужно испытывать мое терпение.

Люди говорят, что этот закон нужен для укрепления моей власти. Но мне уже 72 года! Если вы спросите, счастлив ли я быть президентом, то скажу нет.

Но я здесь, я не могу повернуть назад, я должен делать эту работу. Возможно, мне действительно сейчас не нужно президентство, мне уже 72 года. Даже поездка в РФ занимает 12–13 часов. Раньше, в молодости, я много летал, налетал около 800 часов. Но сейчас, в моем возрасте, я не могу долго летать, я ненавижу полеты, но должен это делать во имя моей страны. 

Этот закон не является целью для обслуживания моей собственной власти, мне это не нужно. Я был 22–23 года мэром Давао, я был конгрессменом от города, моя дочь была вице-мэром, а сейчас мэр Давао. 

Но я подчеркиваю, что если будет объявлено военное положение, то не для того, чтобы показать мою силу. Потому что, согласно конституции, президент должен охранять и защищать филиппинскую нацию. Я буду делать это, несмотря на цену. Моя обязанность заключается в служении государству. Это должно быть мирное и комфортное место для жизни. 

— Прошел почти год с того момента, как вы стали президентом, что оказалось неожиданным за этот период?

— Когда я был мэром в Давао, я говорил: "Не уничтожайте наш город, свою молодость, потому что все это наши ценности". Мы не богатые люди, большинство из нас бедные. Мы зависим от наших сыновей и дочерей, которые должны заботиться о нас. Они должны платить за лекарства, больницы. Не вовлекайте их в наркотики, не разрушайте их сознание. Если вы будете уничтожать нашу молодежь, нашу страну, то я убью вас". Когда я был мэром, то говорил, что я не полицейский, но я создал этот город. Когда я стал президентом, то не стал ни защитником прав человека, ни полицейским, я просто отдаю приказы и строю свою страну. Но все, что уничтожает мою страну, абсолютно неприемлемо.

Мой приказ очень четкий: ловите наркодилеров, арестовывайте их, если возможно. Но если происходят столкновения, угрожающие жизням полицейских, сотрудников сил безопасности, то уничтожайте преступников.

А права человека — это такой повод для США и ЕС вмешиваться в дела других государств.

— Вы признавали ранее, что некоторые мирные жители могли стать жертвами кампании по борьбе с наркотиками, как вы думаете, это справедливая цена за такую борьбу?

— Да. Когда во время столкновений с полицией случайно гибнут мирные люди, то это не является преступлением для полицейских. Они применяют автоматическое оружие, некоторые пули могут рикошетить от домов, стен. Но это не повод, чтобы игнорировать закон и порядок страны.

Так же происходит и в Америке. Когда они бомбят, убивают столько много мирных жителей, никто не плачет по этому поводу. Америка вторглась в Ирак под предлогом наличия у страны оружия массового уничтожения, было много жертв. Было ли правосудие для нападавших? А правосудие должно быть одинаковым для всех.

США отказываются это понимать, и это тоже одна из причин, почему я отворачиваюсь от них.

Помните Панаму? Они вторглись в это суверенное государство. Захватили страну, арестовали президента, вывезли его и посадили в тюрьму. Я же сражаюсь с преступниками в своей стране, я никогда не вторгался в другие страны.

— Вы недавно вернулись из Китая, отношения с этой страной улучшаются быстрее, чем ожидалось. Хотя вы говорили, что поедете на острова и поставите флаг. Вы меняете стратегию или же это просто тактика?

— Это была шутка насчет того, что отправлюсь на острова и установлю там флаг Филиппин. Вообще я очень люблю шутки, например, из пяти моих высказываний два бывают шуточными. Я также говорил, что отправляюсь на острова на водном мотоцикле… Зачем он мне нужен? Я могу добраться туда и на корабле!

Читайте такжеМорской спор: о чем не могут договориться Китай и Филиппины

Если серьезно, я не поехал на острова, потому что китайцы попросили меня не делать этого. Они сказали, что это может создать неправильное восприятие и каждый глава государства, кто претендует на спорные территории, также отправится туда. И из уважения к моей дружбе с Китаем я отказался от этой идеи.

Я не буду раскрывать, кто из китайских официальных лиц мне сказал: мы можем быть друзьями. Но я сказал, что моя страна хочет проводить там добычу (полезных ископаемых), на что мне сказали: "Не нужно этого делать, потому что вместо друзей можно получить врагов. И может быть война". Но у нас нет ни крылатых ракет, ни бомб, и что может случиться? Катастрофа.

Мы поговорим об островах не сейчас, позднее. Потому что сейчас все стараются урвать кусочек собственности, но нужно успокоиться. Когда придет время, переговоры возобновятся. Они говорят и о возможности совместных предприятий, но не сейчас.

— Два года назад власти Филиппин говорили, что в стране нет группировки "Исламское государство". А недавно ИГ обещало теракты в ближайшее время в Маниле. Это местные боевики или иностранцы?

— Действительно, раньше никто не признавал ИГ. Только в начале этого года они назвали здесь своего лидера и одновременно начали продвижение с юга в центр острова Минданао. Во время недавней операции были уничтожены шесть боевиков из ближневосточных стран.

И нам нужно вооружение для борьбы с ними. Я знаю, что такое есть у России. И я держу в уме, что Россия умнее и благороднее Америки.

— Как вы можете описать себя в двух словах?

— Родриго Дутерте — правительственный труженик.

Беседовал Евгений Соловьев