В феврале 2015 года в столице Белоруссии был подписан документ под названием "Комплекс мер по выполнению минских соглашений". Чаще его называют просто "минские соглашения", или "Минск-2", — в отличие от минского протокола и минского меморандума, подписанных в сентябре 2014 года.
Соглашение "Минск-2" было призвано способствовать прекращению боевых действий между Украиной и непризнанными республиками, созданными на территории Донецкой и Луганской областей, и заложить основы для мирного политического урегулирования конфликта.
Увы, приходится констатировать: за минувшие с тех пор пять лет фактически ни один пункт документа толком не выполнен. Это заставляет задуматься: а живы ли еще соглашения, о безальтернативности которых время от времени напоминают страны — участницы "нормандской четверки" (Россия, Украина, Франция, ФРГ)? И могут ли они послужить тому урегулированию, ради которого были подписаны?
Под нажимом обстоятельств
Прежде чем попытаться ответить на эти вопросы, стоить вспомнить, что "Минск-2" (как, впрочем, и предшествовавший ему минский протокол) был заключен в условиях резкого обострения боевых действий, причем обстановка в зоне так называемой антитеррористической операции (АТО) складывалась отнюдь не в пользу Киева. Вооруженные силы самопровозглашенных республик вели успешные операции на ряде направлений, перед украинской властью замаячила серьезная угроза утраты контроля над значительной частью территорий.
Киеву во что бы то ни стало нужна была передышка, и возможность добиться ее тогдашний президент Украины Петр Порошенко как раз и увидел в подписании "Минска-2".
Но бесплатных пирожных, как всем известно, не бывает: Киеву пришлось пойти на уступки и согласиться с целым рядом положений, которые были продиктованы Москвой и поддержаны Парижем и Берлином. 12 февраля в Минске в ходе 16-часовых переговоров с участием президента России Владимира Путина, его французского коллеги Франсуа Олланда, канцлера Германии Ангелы Меркель и украинского президента Петра Порошенко был согласован тот самый "Комплекс мер...".
Документ подписали участники трехсторонней контактной группы по урегулированию ситуации на Украине: спецпредставитель председателя ОБСЕ Хайди Тальявини, второй президент Украины Леонид Кучма и посол РФ на Украине Михаил Зурабов, а также — без указания должности и статуса — руководители ДНР и ЛНР Александр Захарченко и Игорь Плотницкий.
А лидеры стран "нормандской четверки" приняли декларацию, в которой заявили о "приверженности выполнению" минских соглашений и выразили "твердую убежденность в безальтернативности исключительно мирного урегулирования".
Помимо прекращения огня и отвода тяжелых вооружений "Минск-2" предусматривал обмен заложниками и незаконно удерживаемыми лицами по принципу "всех на всех", вывод иностранных вооруженных формирований, военной техники и наемников с территории Украины под контролем ОБСЕ, а также разоружение всех незаконных групп и амнистию для всех участников боевых действий в Донбассе.
Политический раздел документа устанавливал, что отдельные районы Донецкой и Луганской областей на постоянной основе получат особый статус в составе Украины, что должно быть закреплено конституционной реформой. Предусматривалось возобновление выплаты пособий и пенсий жителям самопровозглашенных республик.
В документе особо оговаривалось, что "восстановление полного контроля над государственной границей [с Россией] со стороны правительства Украины во всей зоне конфликта <...> должно начаться в первый день после местных выборов и завершиться после всеобъемлющего политического урегулирования". Вдобавок устанавливалось, что этот процесс должен происходить "в консультациях и по согласованию" с представителями ДНР и ЛНР в контактной группе.
Формула не помогла
Подписанные в Минске соглашения вызвали резкую критику со стороны оголтелых украинских националистов, которые призывали "уничтожить сепаратистов" и до победного конца сражаться с "российской агрессией". Впрочем, как показали дальнейшие события, Порошенко и сам не стремился выполнять договоренности. Главное, что он, как и рассчитывал, получил передышку: активность боевых действий резко снизилась, хотя столкновения и обстрелы, в которых обе стороны конфликта винят друг друга, продолжаются по сей день.
Категорическое несогласие у националистов, мнение которых в полной мере выражал (да и вдохновлял) тогдашний украинский президент, вызывали именно политические положения "Минска-2", прежде всего постоянный особый статус отдельных районов Донецкой и Луганской областей, в котором они видели угрозу идее "единой и неделимой Украины".
Не могли они примириться и с положением об амнистии для всех участников боевых действий в Донбассе (хотя одним из первых актов, принятых украинским парламентом после свержения Виктора Януковича, стала амнистия для всех, кто с оружием в руках выступал против "ненавистного режима").
В попытке сдвинуть мирный процесс с мертвой точки министр иностранных дел ФРГ Франк-Вальтер Штайнмайер на саммите "нормандской четверки" в Париже в октябре 2015 года предложил механизм поэтапной реализации положений "Минска-2". Год спустя этот механизм, получивший название "формула Штайнмайера", был подтвержден на саммите в Берлине. Однако на практике ничего не изменилось: на словах заявляя о безальтернативности минских соглашений, украинское руководство фактически продолжало саботировать их выполнение.
В итоге процесс урегулирования окончательно зашел в тупик, что Киев вполне устраивало, поскольку давало ему возможность выставлять себя в качестве жертвы "российской агрессии" и под этим предлогом выпрашивать у коллективного Запада помощь, преференции и прочие плюшки с пряниками. Устраивало это и противников нашей страны в составе Евросоюза, потому что позволяло каждые полгода продлевать антироссийские санкции под предлогом того, что Россия не выполняет минские соглашения (пусть даже в них и нет никаких пунктов, касающихся РФ).
Старые песни о главном
Между тем за годы правления Порошенко в украинском обществе сформировался вполне отчетливый запрос на прекращение вооруженного конфликта на востоке страны. Поэтому не было ничего удивительного в том, что на президентских выборах весной 2019 года комедийный актер и шоумен Владимир Зеленский, провозгласивший лозунг установления мира в Донбассе, в пух и прах разгромил предшественника, не имея в своем багаже никакого политического опыта.
А уж после того, как наспех сколоченная пропрезидентская партия "Слуга народа" получила абсолютное большинство в парламенте, надежда на мир стала, казалось бы, обретать реальные очертания.
Увы, надежда оказалась довольно призрачной, что в полной мере проявилось в Париже, когда в декабре там в наполовину обновленном составе собрались лидеры "нормандской четверки". Участники встречи в очередной раз заявили о безальтернативности минских соглашений и даже согласовали ряд практических шагов по их реализации, однако заявления, сделанные украинским президентом по итогам саммита, заставили серьезно усомниться в его приверженности мирному урегулированию конфликта в Донбассе.
При поверхностном взгляде может показаться, что Зеленский всего-то предложил изменить последовательность действий, прописанную в "Минске-2" и "формуле Штайнмайера": сначала верните Украине контроль над границей с Россией, а уж потом мы сами там организуем выборы и как-нибудь решим вопрос со статусом региона. На самом же деле речь идет о коренном пересмотре не только буквы, но и духа минских соглашений.
Фактически нынешний украинский президент выступает в этом вопросе с тех же позиций, на которых стоял его предшественник и которые занимают ярые украинские националисты: он добивается не урегулирования, а простого возвращения Украине территорий в Донбассе, при этом не желает давать какие-либо гарантии по поводу особого статуса региона, выборов и всего остального.
Единственное различие — в отношении к участникам боевых действий и вообще жителям Донбасса: националисты открыто требуют проведения массовых чисток, а Зеленский хоть и против амнистии, но все же "миролюбиво" предлагает несогласным перебраться в Россию. И освободить регион для истинных украинцев.
В Киеве готовят похороны
Вслед за президентом Украины о необходимости пересмотра "Минска-2" постоянно твердят и высокопоставленные представители украинских властей. К этим заявлениям добавляются и практические действия Киева, а вернее, его бездействие.
На декабрьском саммите в Париже его участники договорились провести через четыре месяца очередную встречу в Берлине, но обусловили ее проведение рядом практических шагов. Пока сделан только один шаг: между Украиной и непризнанными республиками произведен обмен удерживаемыми лицами по формуле "всех установленных на всех установленных".
Что касается остальных пунктов — обеспечить разведение сил на трех новых участках линии соприкосновения, открыть новые пункты пропуска, закрепить в украинском законодательстве "формулу Штайнмайера", согласовать правовые аспекты особого статуса Донбасса на постоянной основе, — то ни один из них не выполнен. И пока не очень похоже, что Киев собирается их выполнять, хотя прошло уже два месяца.
В этих условиях, по мнению Москвы, возможность проведения саммита в Берлине оказывается под вопросом. Россия продолжает настаивать на строгом выполнении минских соглашений и не демонстрирует готовности к их пересмотру.
Хотя некоторые эксперты и не исключают возможности уступок со стороны Москвы, например, в вопросе о передаче контроля над границей неким нейтральным силам, например, действующим под эгидой ОБСЕ. Но такая уступка возможна лишь при условии четких гарантий в ключевом вопросе об особом статусе Донбасса на постоянной основе, а таких гарантий пока что нет.
Париж соглашается с тем, что у минских соглашений нет альтернативы, хотя и допускает возможность "уточнений, пояснений и детализации", в том числе по поводу последовательности действий. Схожей позиции придерживаются и в Берлине.
Согласно опросу, проведенному недавно социологическим центром "Социс", 67,2% украинцев главной проблемой считают конфликт на востоке страны. Тот самый конфликт, который кандидат Зеленский обещал урегулировать, но президент Зеленский пока так ничего и не сделал. Возможно, этим объясняется стремительное падение рейтингов президента и его команды?
Зеленский любит называть себя "президентом мира". В ходе недавнего визита в Ватикан он попросил Папу Римского "помочь с освобождением украинцев — пленных в Донбассе, в Крыму и в России". Насчет России и Крыма он, конечно, для красного словца сказанул, а вот для продвижения урегулирования в Донбассе никого просить не стоит — надо лишь выполнять то, что записано в минских соглашениях.
Но, похоже, "президент мира" предпочитает прислушиваться не к мнению подавляющего большинства населения, а к истеричным крикам не столь многочисленной, но активной "партии войны", а потому вместо реализации минских соглашений готовится их похоронить.