Зампред Центробанка Владимир Чистюхин считает, что услуги форекс похожи на финансовые пирамиды, несмотря на то, что регулируются законодательно: "Статистика говорит о том, что каким бы ты ни обладал даром предвидения и как бы ни разбирался в финансовом рынке, твой счет обнуляется". ЦБ в конце декабря аннулировал лицензии пяти из девяти участников этого рынка и планирует ограничить доступ граждан к услугам форекс. Кто основная аудитория форекс-дилеров и насколько велика проблема "черных" форексеров, он рассказал в интервью ТАСС.
— Банк России аннулировал лицензии пяти крупнейших форекс-дилеров, так как они пользовались ими в том числе для привлечения средств клиентов в иностранные юрисдикции. Думаете ли вы, что оставшиеся на рынке компании так не делают, и как за этим следить?
— В деятельности пяти компаний, у которых в итоге была аннулирована лицензия, выявлены нарушения законодательства о рынке ценных бумаг. Кроме того, фактически они являлись своего рода трамплинами для привлечения российских граждан для заключения договоров с иностранными компаниями со схожими названиями, как мы полагаем, с аффилированными лицами. Безусловно, мы при аннулировании лицензий принимали во внимание подход компаний к ведению бизнеса, учитывали так называемую поведенческую часть — кому и как они предлагают услуги. В случаях с другими форекс-дилерами мы такую системную практику не обнаружили.
— А несистемную?
— На первоначальных этапах развития этого рынка мы видели разные практики, которые не соответствовали российскому законодательству. Но компании, которые всерьез хотели продолжать деятельность, прислушались к нашим рекомендациям и изменили свою бизнес-модель. Рынок действительно рискованный, поэтому мы за теми, кто на нем остался, продолжим смотреть очень пристально.
Важную роль должно играть саморегулирование: нам представляется, что далеко не весь потенциал саморегулируемой организации форекс-дилеров был использован для исправления сложившейся ситуации. Возможно, участники рынка вместе с органами управления СРО смогут в дальнейшем приложить больше усилий, в первую очередь посредством разработки стандартов и контроля за их соблюдением, чтобы требования закона не нарушались и потребители не вводились в заблуждение.
— В ЦБ говорили, что с ушедшими с рынка форексерами проводилась работа, чтобы они возвращали клиентов в российские юрисдикции, но никого в итоге не вернули. Есть ли какие-то экстренные способы в таких случаях остановить отток средств клиентов за рубеж или вы их планируете ввести?
— Нет, экстренных способов вернуть клиентов без волеизъявления самой компании и клиента не существует. Мы проводили неоднократные встречи с форексерами, которые впоследствии лишились лицензии, и просили их закрыть доступ через них к иностранным форекс-компаниям, но они нам не вняли. Более того, если вы сейчас в "Яндексе" забьете "форекс-дилер", то по-прежнему могут выскочить рекламные объявления этих компаний.
— Они продолжают работать?
— В законодательстве разделена деятельность юридического лица и профессионального участника финансового рынка с лицензией. Когда аннулируется лицензия профучастника, это не означает, что юридическое лицо прекращает деятельность. Это лицо не имеет право оказывать определенные услуги, но никто не может его заставить закрыть сайт просто по факту того, что у него отозвана лицензия. То же самое и с поисковиками, возможно, есть оплаченные долгосрочные рекламные контракты.
— Вы как-то боретесь с тем, что они продолжают давать рекламу?
— Дает рекламу поисковая система, и это явление законодательно никак не урегулировано. Сама по себе реклама сайта не является чем-то, что можно признать нарушением. Но нужно обращать внимание, чтобы эти юридические лица не продолжали оказывать гражданам услуги форекс. Для нас главный критерий — жалобы граждан и наши контрольные мероприятия в рамках поведенческого надзора.
Если мы увидим, что безлицензионная деятельность продолжается, будем пытаться действовать через правоохранительные органы
Сегодня наша Служба по защите прав потребителей получает жалобы от граждан на иностранные компании, чьи названия схожи с теми, у кого была аннулирована лицензия. Но мы очень ограничены в помощи им, так как они вступили во взаимоотношения с иностранными юридическими лицами и надзорное влияние на них могут оказать только иностранные регуляторы.
— Жалобы, что они проигрывают деньги?
— На то, что проигрывают, на то, что не были осведомлены обо всех условиях и так далее. Средний срок жизни счета клиента на форексе — около двух-трех месяцев. За это время, как правило, если клиент не делает новых взносов, он теряет все средства и получает убыток, связанный с тем, что он не угадал движение курса или валютной пары.
— То есть ушедшие с рынка компании могут предлагать какие-то другие услуги?
— Конструкция закона предполагает, что форекс-дилинг — исключительный вид деятельности, на другую у этих компаний нет права. Но это когда у них есть лицензия. Когда у них нет лицензии, они остаются обычными юридическими лицами. Если все обязательства перед гражданами будут удовлетворены и не возникнет ситуации с банкротством, то они могут продолжать деятельность и дальше — как юридические лица. Я вам скажу откровенно, мне не очень нравится эта конструкция. Мне намного больше нравится конструкция, которую мы реализовали в законодательстве о банках и негосударственных пенсионных фондах — когда лицензия выдается Банком России вместе с регистрацией юридического лица, и отзыв лицензии приводит к прекращению деятельности юридического лица.
— На руководителей и владельцев форекс-компаний не распространяется закон о деловой репутации?
— Некие базовые требования распространяются, например требование об отсутствии судимости или факта работы в организации, у которой была аннулирована лицензия. Но, вы правы, если говорить о всех нормах по деловой репутации, которые установлены отдельным законом, то на профучастников они не распространяются.
— Вы будете такие поправки предлагать?
— Планируем. Я уверен, что мы должны включить форекс-дилеров в число тех субъектов, на которых распространяются все требования по деловой репутации, в том числе по кросс-секторальному запрету, если была отозвана лицензия.
— Лишенные лицензий компании сообщали, что исполнили свои обязательства перед клиентами на 100%, это так?
— Объем обязательств небольшой — примерно 33 млн рублей, к 27 января компании должны были рассчитаться со всеми клиентами. Нам компании заявили, что у них проблем с исполнением обязательств нет, теперь нам надо проверить их отчеты.
— Вы изучали основных пользователей услуг форекс-брокеров? Кто приходит на этот рынок?
— Число активных клиентов форекс-дилеров не превышает 9-10 тыс. человек, не считая тех, кто был задействован в операциях с иностранными компаниями, где у нас данных нет. Вряд ли эти граждане обладают большими состояниями и вдруг захотели поиграть на рынке форекс. С моей точки зрения, это граждане, которые увидели идею в том, чтобы, не прилагая особых усилий, быстро заработать большую сумму денег. Порог входа на этот рынок невысок, поэтому, думаю, что это граждане с небольшим достатком, финансово не очень грамотные и с определенной долей авантюризма.
Лично мне форекс-услуги, несмотря на то, что они законодательно урегулированы, в какой-то степени напоминают финансовые пирамиды, на которые клюют граждане, которые хотят быстро заработать деньги, не соизмеряя риски
— Вы сами никогда не играли на форексе?
— Нет. Для меня это невозможно — я считаю, что уровень риска, который предлагают форекс-клубы, несопоставим с потенциальным доходом. Статистика говорит о том, что каким бы ты ни обладал даром предвидения и как бы ни разбирался в финансовом рынке, твой счет обнуляется. Наверное, кто-то уходит, немного заработав, но большинство теряют деньги.
— Тогда возникает вопрос — зачем они вообще нужны? И как можно в будущем избежать таких ситуаций, может, нужно менять закон о форексе?
— Это базовый вопрос, который и меня волнует. Допустить форекс-дилеров в легальную плоскость было очень серьезным шагом. ЦБ долгое время оппонировал этому закону, но, к сожалению для нас, законодатель решил так, как решил. Но заложенных в законе механизмов явно недостаточно, чтобы защитить граждан! Мы сейчас завершаем работу над законопроектом о квалифицированных и неквалифицированных инвесторах, и для нас очевидно, что рынок форекс должен быть доступен только для квалифицированных инвесторов. Более того, даже для них мы максимальное плечо планируем сократить с 1 к 50 до 1 к 30.
На вопрос, зачем нужен рынок форекс, можно ответить, что это своего рода легальная игра. Может быть, лучше, чтобы это было в легальном пространстве, чем ушло в теневые онлайн-казино. Но повторюсь — количество граждан, которые допущены к этому рынку, должно быть очень сильно ограничено.
— Как это сократит число пользователей услуг форекс?
— Все будет зависеть от того, какое решение будет принято по закону о категоризации инвесторов. Если будет принят подход, что те, кто уже получил доступ к каким-то сегментам рынка, то они в них и остаются — тогда влияние будет минимальным. Если будет принят общий подход, что независимо от того, где ты раньше участвовал, ты должен будешь пройти квалификацию — я думаю, число участников сократится очень существенно.
— Есть крупные участники финрынка РФ, брокеры, которые предлагают услуги форекс российским клиентам как бы "всерую": они не дают рекламы, даже могут прятать ссылки на этот раздел на своем сайте. Но, например, в личном кабинете брокера, не имеющего лицензии форекс-дилера, есть опции вывести деньги на счет кипрской "дочки" и уже там торговать на форексе. Насколько это масштабная проблема? Собираетесь ли это как-то регулировать?
— О разного рода злоупотреблениях нам, конечно, известно. Как только мы выявляем, что какая-то компания начинает предлагать такого рода оферты своим клиентам, мы прилагаем все надзорные усилия, чтобы эту практику изменить. И это дает плоды, мы фиксируем со второй половины 2018 года улучшение поведенческой модели профучастников рынка ценных бумаг. Но нам очень бы хотелось, чтобы сам рынок начал противодействовать такого рода практикам.
— Зачем крупные компании это делают, рискуя своей лицензией и репутацией?
— Наверно, у них есть иллюзия, что они таким образом являются более гибкими для клиентов, предлагая широкий набор услуг. Но это точно недооценка регуляторного риска. Мы такую компанию берем на заметку и смотрим, чтобы такого рода практика не плодилась в других сегментах.
— Насколько велика сейчас проблема "черных" форексеров?
— Сейчас не очень велика. Но она была бы намного меньше, если бы компании, у которых аннулированы лицензии, — а возможно, и иные профучастники с лицензией — не предлагали такие услуги своим клиентам, потому что на территории РФ доверчивого потребителя завлечь легче. Выходить на иностранные компании самостоятельно достаточно сложная история, на которую способно очень небольшое количество активных физических лиц. Но когда этому способствует кто-то, обладающий профессиональными знаниями и раскрученным брендом, этот риск увеличивается.
— Есть ли у вас статистика по поводу того, пошло ли на спад выявление нелегальных форексеров?
— В 2018 году мы выявили 223 сайта нелегальных форекс-дилеров, за два года — 352. Мы работаем с тем, что становится известно ЦБ: жалобы, информация в прессе, сведения от других участников рынка. Но мы не видим всю нелегальную картинку целиком, это область, закрытая от точного анализа.
— Если вы обнаружили нелегальный сайт, который предлагает услуги форекс, что вы можете сделать?
— Если доменное имя сайта зарегистрировано в Российской Федерации, мы можем инициировать его блокировку. Но, как правило, это довольно длительная процедура, блокировка производится по решению суда, да и большинство нелегальных сайтов размещено в зарубежных доменах. В настоящее время готовится проект федерального закона, он уже прошел первое чтение, который позволит Роскомнадзору блокировать сайты по нашему обращению во внесудебном порядке. Это ускорит процедуру в разы.
— Какие-то еще технологии вы используете для поиска нелегальных компаний в интернете?
— Коллеги из департамента противодействия недобросовестным практикам постепенно автоматизируют процесс мониторинга информации в интернете, делая его, с одной стороны, максимально всеохватывающим, а с другой — позволяющим освободить ресурс специалистов Банка России для более глубокой сутевой работы по противодействию нелегалам.
— Компании, которых ЦБ лишил лицензий, говорили, что для них это решение было неожиданным. Они лукавят или вы специально сделали это внезапно?
— Это правда. Они не знают, как идут наши надзорные процессы. Но мы неоднократно предупреждали компании о том, что если они не пересмотрят свою бизнес-модель и не исправят серьезные недостатки в своей деятельности, это приведет к серьезным лицензионным последствиям.
— Одна из компаний сказала, что будет обжаловать решение ЦБ в суде. Поступали ли вам какие-либо претензии?
— Мы получили копию искового заявления, поданного в суд одной из компаний, у которой была отозвана лицензия.
— Какие шансы у этого иска, на ваш взгляд?
— С нашей точки зрения, основания, которые мы заложили при аннулировании лицензии, достаточно веские, но тем не менее любой участник гражданского оборота имеет право защищать свои права, в том числе через обращение в суд. Я не вижу серьезных перспектив удачного рассмотрения спора для этих компаний. Время от времени как юридические лица, у которых мы отзываем лицензию, так и физические, у которых мы аннулируем квалификационный аттестат, оспаривают наши решения в судах. Как правило, безуспешно.
— Из четырех оставшихся компаний три — это "дочки" крупных банков. Можно ли в таком случае говорить о том, что ЦБ хочет сосредоточить рынок форекс в руках крупных игроков?
— Совершенно точно нет. Такая конфигурация сложилась на сегодняшний день. Если завтра на рынок придут иные участники, которые не связаны с какими-то крупными финансовыми организациями, мы также рассмотрим их заявки и, если все требования будут соблюдены, выдадим им лицензии. Я думаю, что дело в том, что именно крупные профучастники в большей степени дорожат своей репутацией, и даже если они создали компании для форекс-рынка, они все-таки старались, чтобы эти компании действовали в правовом поле.
— Оставшиеся компании смогут ли обеспечить спрос на услуги форекс?
— Мы считаем, что они вполне с этим спросом справятся. Это 9 тыс. человек всего, на компании, у которых отозвали лицензию, приходилось примерно 3 тыс. человек. Сумма небольшая, не более 33 млн рублей. Нам кажется, что те компании, которые остались, вполне могут на себя взять этих клиентов.
— Почему вы думаете, что они уйдут к легальным, а не к нелегальным форексерам?
— Я очень надеюсь, что граждане, принимая решение, с кем работать, обращают внимание на базовые вещи. Одна из них — это наличие лицензии и нахождение в реестре ЦБ. Потому что, когда клиенту покажется, что его права нарушены, что с него списали какие-то излишние деньги, можно будет обратиться к регулятору за помощью, поддержкой, как минимум за разъяснением. Если будет выбран нелегальный или иностранный участник финансового рынка, правовая помощь будет крайне затруднена.
— Вы сказали, что услугами форекс-брокеров пользуются не очень грамотные люди, и ЦБ также сравнивал их услуги с казино. Будет ли вообще рынок форекс развиваться, будет ли расти число клиентов? Есть ли у вас заявки на соискание лицензии?
— Нет, я о таких заявках ничего пока не знаю. С моей точки зрения, сегодня любые ответственные собственники, которые думают, какого рода бизнес начать на финансовом рынке, либо уже действующие компании, которые могли бы создать какое-то ответвление, видят, что репутационные издержки на форекс-рынке очень высоки. И я не очень верю, что этот рынок будет расти как за счет профучастников, так и за счет потребителей. Мне хотелось бы надеяться, что планируемые изменения в законодательстве по категоризации инвесторов, о которых я говорил ранее, превентивно ограничат возможности физических лиц в данных операциях. Ну и с другой стороны, рассчитываю, что розничный потребитель уже увидел, что есть другие, намного более безопасные инструменты, альтернативные банковскому депозиту, которые могут дать относительно неплохую доходность: облигации, ПИФы, страхование жизни.
— А есть ли у вас намерения создавать дополнительные ограничения для бизнеса форекс-дилеров?
— Мы для бизнеса никаких специальных ограничений не устанавливаем. Бывает, что соискатели лицензии не предоставляют всех необходимых документов или их качество вызывает вопросы.
Беседовали Елена Петешова и Ксения Смирнова