Вольфгангу Пихлеру в биатлоне осталось несколько месяцев: по окончании сезона немец завершит тренерскую карьеру. В интервью ТАСС один из самых обсуждаемых тренеров в России рассказал, за какой срок поднял с колен шведский биатлон, назвал Григория Родченкова лжецом, рассказал о разногласиях с Себастьяном Самуэльссоном по теме допинга в российском спорте и ответил на вопрос, считает ли он Михаила Прохорова своим другом.
— Еще до эстафетных гонок вы были довольны результатами вашей команды на этом чемпионате мира? Золото Ханны Эберг в индивидуальной гонке и бронза, которую она завоевала в паре с Себастьяном Самуэльссоном в сингл-миксте, — это успех?
— Это большой успех! Тем более что здесь у нас не только золото и бронзовая награда, но и множество четвертых, пятых, шестых мест. Такой результат не может не вызывать удовлетворение.
— Изначально на что рассчитывали?
— На одну медаль любого достоинства.
— Удивительно. Вы и перед Играми в Пхенчхане говорили, что завоевание одной олимпийской медали будет огромным достижением. В итоге шведская сборная взяла два золота и два серебра. Откуда такая скромность?
— В биатлоне надо быть реалистом, в этом виде спорта очень сложно завоевать медаль. В одной из гонок ты можешь стать как первым, так и десятым, и заранее нельзя предугадать, как все получится.
— Но результат дать получается. Ощущаете себя королем биатлона?
— Нет, королем биатлона я себя не считаю. Но я горд, что за свою жизнь спортсмены, которых я тренировал, завоевали так много медалей. Мне всегда удавалось подводить их к главным стартам сезона в отличной форме. Хотя когда работал в России, слышал в свой адрес много лжи, к примеру со стороны Дмитрия Губерниева.
И вот четыре года назад я принял новую команду, которая в женском зачете Кубка наций занимала 13-е место и 14-е — в мужском. Если сравнивать с Россией, то у нас было значительно меньше средств, существенно меньше. Но мы методично стали работать, что и принесло нам четыре медали на Олимпиаде. И это позволяет нам считать себя одной из самых сильных команд. Что, в частности, доказал недавний чемпионат Европы, на котором мы завоевали шесть медалей, три из которых — высшего достоинства. И после еще успешно выступили на домашнем чемпионате мира. Я удовлетворен.
— Есть удовлетворение от того, что посрамили критиков в России?
— Персонально про Губерниева говорить не буду, просто замечу, что в российском биатлоне есть одна особенность: там все постоянно воюют друг с другом. Но с другой стороны, были в России и те, кто всегда поддерживал меня. К примеру, спросите мнение Павла Ростовцева или Ольги Зайцевой, они всегда были на моей стороне.
— Поделитесь секретами вашего успеха, что позволяет шведам сейчас так удачно выступать?
— У нас нет 100 талантливых спортсменов, из которых мы могли бы выбирать сильнейших, поэтому делаем ставку на конкретных спортсменов, стараемся подвести их к главному старту в лучшей форме. Если вы посмотрите на всю мою карьеру, то заметите, что мне удавалось это — на главных стартах мои спортсмены всегда были в порядке. Конечно, иногда все упирается и в везение. Как на чемпионате мира 2013 года в Чехии, в Нове-Место. Тогда российская команда была в суперформе, но нас преследовали четвертые-пятые места.
— А что скажете о решении Эберг отказаться от использования телефона на время выступления на чемпионате мира? Такие способы действительно помогают спортсменам выступить лучше?
— Да, она правильно поступила. Это помогло ей избежать дополнительного давления. Для спортсменов очень важно сфокусироваться на соревновании. Если ты постоянно сидишь в социальных сетях, то это может свести тебя с ума.
— Кстати, было много разговоров о вашей зарплате в сборной России. Сейчас назовете ее размер?
— Цифру не назову, но зарплата была очень хорошей.
— В сборной Швеции получаете больше или меньше?
— Намного меньше. Даже сравнивать сложно, в России у меня была просто суперзарплата. Но дело даже не в ней. В России я провел хорошее время. И вспоминая тот период, могу сказать, что меня действительно расстраивало, когда я видел, насколько глупо себя вели те, кто выступал против Сергея Кущенко и Михаила Прохорова. Эти люди организовали работу в российском биатлоне очень профессионально.
Посмотрите на результат Олимпиады в Сочи, где были завоеваны четыре медали. А что теперь? Медали, повторюсь, в биатлоне просто так не даются. Так что их работа была действительно профессиональной.
Поэтому сейчас на посту главы Союза биатлонистов России мне бы больше хотелось видеть Виктора Майгурова, который мог бы рассчитывать на поддержку Прохорова. Если бы к ним присоединился еще и Ростовцев, в России могла бы получиться очень хорошая команда.
— А что можете сказать о новом президенте Союза биатлонистов России Владимире Драчеве?
— Безусловно, я его знаю, но лично с ним знаком не так хорошо. Просто Майгуров хорошо известен в мировом биатлоне, на международной арене он является солидным игроком, у него достаточно много опыта.
— Новые имена в российской команде успели заметить?
— В российской команде много талантливых спортсменов, и тренеры, я считаю, работают хорошо. Но побеждать не так просто. Да и нельзя было все время рассчитывать на одного только Антона Шипулина. Сейчас Александр Логинов показывает, что он тоже способен бороться за высокие места.
Так что с тренерами в сборной России сейчас проблем нет. Хотя сужу исключительно исходя из того, что мне видно со стороны, всех нюансов я не знаю. Но Хованцева я считаю хорошим тренером, он обладает большим опытом.
— Что насчет вас? Вы точно завершаете тренерскую карьеру после сезона?
— С должности главного тренера я точно ухожу. Не передумаю.
— Почему?
— Я устал. Больше не могу работать в таком режиме.
— Быть может, будете тренировать кого-нибудь индивидуально?
— Нет, такой вариант тоже исключаю. Я завершу карьеру, начну получать пенсию. Да, я буду продолжать работать в шведском биатлоне в неком качестве, но подробностей пока раскрывать не буду.
— Есть новости от независимой комиссии Международного союза биатлонистов, которая получила от вас показания, свидетельствующие о лживых заявлениях Григория Родченкова?
— Нет, пока новостей нет, но дело движется в правильном направлении.
— Кстати, вы довольны составом этой комиссии? Насколько я знаю, для вас было важно, чтобы там не было представителей США или Канады.
— Да, все так и есть, для меня это важно. Я считаю, что это позволит ей соблюдать нейтралитет.
— Вам известны сроки, когда могут подвести итоги этого разбирательства?
— Нет, но я уверен, что мои спортсмены (Ольга Зайцева и Яна Романова — прим. ТАСС) ничего плохого не сделали. Родченков, который инициировал все это, просто врет, заявляя, что Зайцева принимала допинг.
— Вы обсуждали это с Самуэльссоном? Он же уверен, что все это правда.
— Да, мы обсуждали это, но мы живем в демократическом обществе, и каждый имеет право высказывать свою позицию. Если он так думает, то имеет полное право сказать об этом. Но у меня своя правда.
— Это не мешает вашей работе?
— Мы же не обсуждаем это постоянно, российский вопрос для нас не имеет столь важного значения. Для меня важна в первую очередь моя работа.
Просто надеюсь, что сейчас ситуация нормализуется.
— Его позицию по Логинову тоже не разделяете? Как известно, он считает, что российский биатлонист не должен выступать на соревнованиях.
— У меня другая позиция по этому вопросу. Это как с тюрьмой: он отбыл свое наказание и теперь имеет полное право выступать. Но я согласен, что за употребление эритропоэтина следовало бы наказывать пожизненной дисквалификацией. Но такого в правилах нет, так что он отбыл свое наказание и теперь соревнуется. Все нормально. Я вообще считаю, что эту тему не следует так активно обсуждать.
— Как в целом относитесь к тому, что Самуэльссон является неким послом Всемирного антидопингового агентства, постоянно выступая от его имени? Это не отвлекает его от спорта?
— Сложно сказать. Но нам нужны такие люди, в этом я уверен. Если люди молчат, то мир не движется вперед. Так что это важно, но одновременно с этим и тяжело.
— И при этом он очень молод, ему всего 21. Видите его в будущем спортивным чиновником?
— Даже не знаю, не думал об этом. Но он лидер, в нем есть это человеческое качество.
— Вы говорили, что, несмотря на все, у вас в России много друзей. Посетите в будущем нашу страну?
— Очень на это надеюсь. Когда я закончу карьеру, то обязательно наведаюсь в Россию. Я планирую дать несколько лекций для крупных компаний в рамках проекта Follow Your Dreams.
В России у меня действительно много хороших друзей. Как вы знаете, друзья делятся на две категории, так вот мои друзья — настоящие.
— Михаил Прохоров к ним относится?
— Я не могу сказать, что он мой друг, но я могу ему доверять. Думаю, мы друг к другу относимся уважительно.
Он мне вообще нравится. Вокруг ведь много разговоров о российских олигархах. Я знаю только одного — Михаила, и могу сказать, что он абсолютно нормальный парень. Мне нравится, что он такой доброжелательный. Это невероятно, что при таком количестве денег он остается нормальным человеком.
Жаль, что он больше не вовлечен в политическую жизнь в России, он мог бы стать очень хорошим политиком: он прекрасно знает процессы, которые происходят в мире, у него есть хорошие идеи.
— Вы в политику не подадитесь? Не будете помогать вашему брату, который является мэром Рупольдинга?
— Нет, у меня будет свой проект — я буду помогать всем людям. Речь идет о благотворительности. Хочу помогать людям справляться с проблемами.
— В России вам будут рады.
— Россия — особенная страна. Я всегда говорю людям, что они должны побывать там, чтобы понять эту страну. Она совершенно другая, поэтому мы и не можем навязать ей свою политику. Поэтому и проблемы отличаются.
— Чемпионат мира по футболу дал возможность многим познакомиться с Россией. Сами не приезжали?
— Нет, но я, конечно, смотрел чемпионат — в Германии все смотрят футбол. Перед турниром в его адрес было много критики, но после чемпионата я разговаривал с журналистами, и они были приятно удивлены.
То же самое было с Олимпиадой в Сочи. Я крайне не согласен с теми публикациями, которые выступали против проведения Игр. Россия имела право провести эту Олимпиаду.
Так что это все вопрос восприятия, которое разнится у наших стран в силу отличий в культуре. Но для меня время в России было хорошим. Поэтому когда у меня спрашивают, согласился бы я на этот опыт еще раз, то я отвечаю: "Да".
Беседовал Артем Кузнецов