Отношения России с США: слякоть, а не оттепель?

Не оттепель, а мерзкая слякоть. Так воспринимают нынешнее состояние российско-американских отношений люди в Москве, которые этими отношениями занимаются и знают ситуацию изнутри. Они подтверждают, что между Россией и США идет в последнее время довольно интенсивный диалог, и в целом согласны с тем, что говорить друг с другом лучше, чем не говорить. Но все же напоминают, что даже красивые слова должны подкрепляться делами, которых пока не видно. Да и на словах, как утверждают наши специалисты, американская сторона, как правило, проявляет отнюдь не конструктивный настрой. Все это создает перспективу скорее дальнейшего обострения отношений, нежели их стабилизации и нормализации.

Точка отсчета

Последней по времени точкой отсчета в двустороннем диалоге, естественно, служит июньская встреча лидеров — Владимира Путина и Джозефа Байдена — в Женеве. На ней были приняты решения о запуске консультаций на ряде направлений, включая стратегическую стабильность и контроль над вооружениями; кибербезопасность, которую в Москве предпочитают называть ИКТ-безопасностью; расчистку завалов в двусторонних отношениях, прежде всего по вопросам, касающимся нормального функционирования диппредставительств, выдачи виз и т.д.

Во исполнение этих решений состоялся целый ряд заметных визитов и встреч. Глава МИД РФ Сергей Лавров на римском саммите "Большой двадцатки" кратко пообщался с Байденом и получил от американского президента подтверждение готовности к дальнейшим контактам на высшем уровне. В Москву как минимум четырежды приезжали высокопоставленные вашингтонские эмиссары, включая директора ЦРУ Уильяма Бернса, спецпосланника президента США по климату Джона Керри и замгоссекретаря Викторию Нуланд. Вице-премьер правительства России Алексей Оверчук ездил в Вашингтон. В Хельсинки встретились руководители генштабов вооруженных сил России и США.

На этом фоне, собственно, и возникла тема возможного поворота к лучшему в двусторонних отношениях. Сначала главный внешнеполитический обозреватель Washington Post и мой давний знакомый Дэвид Игнейшес написал в своей колонке, что "в отношениях администрации Байдена с Россией, судя по всему, началась скромная оттепель — включающая договоренность о мало кем замеченных совместных усилиях в ООН по спорному вопросу о кибербезопасности".

Имелась в виду резолюция об ответственном поведении стран в области информационно-коммуникационных технологий, совместно внесенная Россией и США на рассмотрение профильных органов ООН. Это на самом деле прорыв, поскольку прежде Москва и Вашингтон поддерживали в ООН два разных подхода к поддержанию кибербезопасности. Игнейшес, кстати, достаточно внятно объясняет, откуда этот прорыв взялся: по словам его знакомого, старшего американского дипломата, без объединения усилий "Россия, скорее всего, стала бы продвигать (и, вероятно, добилась бы принятия) резолюции, закрепляющей авторитарный контроль над интернетом".

Получается, для американцев шаг нам навстречу был, по сути, вынужденным, как в их популярной поговорке: "Не можешь побить — присоединяйся!" (If you can't beat them, join them). В этом свете понятнее и приводимый Дэвидом отзыв чиновников в США о той же совместной резолюции: дескать, ее значение не следует преувеличивать.

"За фасадом воинственности"

Как бы то ни было, следом газета The New York Times напечатала развернутую статью о том, что "Россия и США, соперничающие на мировой арене, потихоньку ищут области согласия". "За внешним фасадом воинственности (surface brinkmanship) два глобальных соперника делают теперь и кое-что еще: говорят друг с другом", — констатировала она. И тоже, кстати, особо отметила взаимодействие по ИКТ.

Со ссылкой на мнения официальных лиц в обеих странах газета указала, что "пока вся эта череда переговоров не принесла почти ничего существенного, но [она] помогает не давать российско-американским трениям выходить из-под контроля". И уже от себя добавила, что "для Белого дома данные переговоры — способ избегать геополитических сюрпризов, которые могут сбить с рельсов приоритеты Байдена: соперничество с Китаем и домашнюю повестку дня, сталкивающуюся с бесчисленным множеством вызовов". Кремлю эти же контакты, на ее взгляд, дают возможность "наглядно продемонстрировать глобальное влияние России и оттенить домашний образ [президента страны] как гаранта стабильности".

Позже в отдельной статье, посвященной поездке в Москву директора ЦРУ, New York Times обратила внимание на то, что "визит Бернса — и решение немедленно предать его огласке — наглядно свидетельствуют о стремлении обеих сторон сигнализировать, что они работают над тем, чтобы держать волатильные отношения под контролем". Между прочим, издание не преминуло отметить, что "протягивание руки" России (outreach) "чревато риском" для администрации Байдена, поскольку подставляет ее под удар критики по поводу "чрезмерной" готовности к взаимодействию с Кремлем.

Наконец, у меня в этих публикациях глаз зацепился еще и за отклик Кадри Лийк из Европейского совета по международным отношениям. Эстонка, естественно, постаралась потрафить Вашингтону и подпустить шпильку Москве. На ее взгляд, Байден "очень успешно подает сигналы России". Та же со своей стороны добивается для себя "великодержавной привилегии по нарушению правил", но для этого правила должны существовать, а устанавливают их в основном в США. Логика, если я ее правильно понял, выглядит забавно: мы вроде как просим установить для нас правила, чтобы можно было их нарушать.

"Отсутствие обвала"

Бывший посол России в США, а ныне сенатор Сергей Кисляк считает, что нынешнее состояние двусторонних отношений позволяет говорить разве что об "отсутствии дальнейшего обвала", хотя по нынешним временам и это само по себе уже неплохо. "Это не стабилизация, — пояснил политик и дипломат. — Потому что в принципе сохраняется ситуация, при которой большая или маленькая провокация может привести к серьезным осложнениям. Стабилизация в моем понимании — это когда есть встроенные или взращенные стабилизаторы. А вот их пока нет".

Зато, на его взгляд, налицо "нарастающая агрессивная нахрапистость" Вашингтона. "В принципе, наверное, самое отвратительное — это то, что американцы через натовские структуры продолжают осваивать территорию у наших границ, — сказал собеседник. — К сожалению, нового в этом мало. Разве что, может, интенсивность и показушность усиливаются".

Вместе с тем, по мнению Кисляка, сейчас "по крайней мере есть надежда на то, что какой-то диалог по ключевым вопросам безопасности все же возможен". "В общем, я бы оценил ситуацию как довольно жесткое противостояние, но до оттепели еще далеко, — сказал он. — И началось ли движение к ней, я, право слово, не знаю".

А вот что сенатору доподлинно известно, так это то, что на парламентскую сферу участившиеся контакты российских и американских официальных лиц не распространяются. "Нет, абсолютно нет, — сказал он, отвечая на вопрос на эту тему. — Думаю, с учетом характера американского законодательного органа, это если и произошло бы, то, наверное, среди самых последних шагов по восстановлению отношений". По контексту Кисляк напомнил, что "американцы в Конгрессе свысока смотрят абсолютно на всех, включая даже своих собственных союзников".

Конечно, я не мог не спросить опытнейшего дипломата и о работе посольств, которая выглядит полупарализованной. "Это ситуация, которую создали американцы, наплевав на дипломатические и юридические нормы межгосударственного общения, — ответил он. — Это включает и захват собственности, и закрытие наших учреждений. И это, конечно, с самого первого момента было с их стороны предельно политизировано и использовалось в порядке накачивания образа собственного "силового величия".

"Поэтому и отрабатывать от этого нужно, прежде всего меняя политический контекст решения этих вопросов, — сказал Кисляк. — Это было сделано с их стороны, и чтобы подравнять ситуацию, мяч также на их стороне".

"Хорошего не будет"

Еще более горько и жестко, если это только возможно, оценивают ситуацию действующие российские дипломаты. Именно в разговоре с одним из них, просившим не называть его по имени и должности, мы и набрели на слово "слякоть". "Вот, классно: не оттепель, а слякоть, — сказал он. — Главное, чтобы не было ожиданий. Оттепель предполагает что-то хорошее. А хорошего не будет". Причем, по его убеждению, еще "на очень длительную" перспективу.

На словах американцы стремятся к "стабильности и предсказуемости" отношений с Россией. Как цель это возражений не вызывает: как подметил в свое время аналитик из МГИМО Андрей Сушенцов, сама формулировка до недавних пор чаще встречалась не в американских, а в российских программных внешнеполитических документах. Но понимают ее в Вашингтоне, мягко говоря, однобоко. По словам собеседника-дипломата, американцы ставят вопрос примерно так: "Делайте, что мы вам говорим, и тогда отношения станут стабильными и предсказуемыми, а иначе мы вас просто задушим".

Конечно, на Смоленской площади язык ультиматумов отвергается с порога. На жесткую риторику там обычно отвечают примерно в том же духе. А дело в итоге стоит. "Мы встречаемся, по двусторонним делам говорим, очень много говорим. Только ничего не сдвигается, а становится хуже", — вздохнул собеседник.

Приводя конкретный пример, он рассказал, что американцы предложили экипажам "Аэрофлота" летать за визами в Ереван, причем преподнесли согласие принимать их там в посольстве США чуть ли не как "огромный шаг вперед" со своей стороны. "Прямо какое-то издевательство над людьми, — сказал дипломат. — А они это делают специально, чтобы вызвать недовольство у нас. Что вот, мол, вы нам запретили [в России] русский персонал нанимать"… А предложения заполнить дипломатическую квоту командированными из-за океана словно не слышат.

"Двойная линия"

Замглавы МИД РФ Сергей Рябков убежден, что участившиеся в последнее время контакты — это "имитация бурной деятельности" с американской стороны. На его взгляд, в Вашингтоне "есть явная установка" показывать и домашней, и международной аудитории активизацию диалога с Россией, но при этом продолжать и политику сдерживания, "и тоже по нарастающей".

"Все это соответствует заявленной идеологеме о двойной линии на российском направлении, — пояснил специалист. — Сочетающей одновременно сдерживание и вовлечение в диалог. Но этот диалог не приводит к нахождению решений реальных проблем", причем даже там (как в ситуации с дипприсутствием, выдачей виз и т.п.), где такие решения, "казалось бы, лежат на поверхности". Как известно, МИД давно предлагает выйти на полное встречное обнуление всех накопившихся в последние годы ограничений. 

"Поэтому никакой оттепели я не вижу вообще, — сказал Рябков. — Мы находимся в состоянии даже не таяния вечной мерзлоты, а ее в какой-то мере расширения. Вопреки декларациям, которые временами звучат из Вашингтона".

Мне, правда, не очень понятно, зачем вообще творцам американской политики лицемерить и притворяться, если всем ясно, что они заведомо видят в России врага. По мнению собеседника, это может быть попыткой отмежеваться от наследия прежней республиканской администрации Дональда Трампа, изобразить нынешний новый курс как "более сложный и более многоплановый". Но в основе этого курса, по его убеждению, по-прежнему лежит "расчет или по крайней мере надежда, что мы, Россия, выполним то, что от нас требуется".

"Негативная удаль"

Рябков подчеркнул, что "у нас нету даже в первом приближении ощущения того, что [в США] нас вообще хотят послушать и услышать — например, по Украине и всему тому, что происходит сейчас в Черноморском регионе". "Там копится негативная энергия, возрастают риски, в том числе потенциальных столкновений, с возможностью эскалации", — с нескрываемой тревогой сказал он. И добавил, что "вообще такая, как бы это сказать, негативная удаль США и их союзников и, соответственно, подопечных в Киеве — она становится все более безбашенной. Все меньше в ней прослеживаются хоть какие-то рациональные зерна. Она пропитана и провокационной по отношению к нам риторикой, и материальным содержанием — тоже весьма и весьма провокационным".

Правда, в таких условиях позволительно спросить, зачем вообще вести диалог с США, если те не хотят нас ни слушать, ни слышать. Хотя и ответ тоже понятен: "чтобы свои подходы, свою линию транслировать просто на всех доступных уровнях". Включая высший.

На профессиональном дипломатическом поле обоих моих собеседников на Смоленке особенно возмущает выдвинутое Вашингтоном требование об отъезде из США к определенным срокам в будущем году 55 сотрудников российских дипмиссий под тем предлогом, что американскую сторону не устраивает продолжительность служебных командировок свыше трех лет. "Это равносильно высылке, — сказал первый дипломат. — А за высылкой следуют ответные меры".

То же самое подтвердил и Рябков. "Это ну просто ни в какие рамки и каноны не укладывается, — сказал он. — И, конечно, мы будем отвечать. Если нам не удастся стабилизировать статус-кво и они станут на этом настаивать, неизбежными будут ответные меры с нашей стороны".

Раздражители реальные и мнимые

Конечно, это может стать очередным "раздражителем" для двусторонних отношений, причем реальным и очень серьезным. Но для США это традиционная двухходовка: сначала создать на ровном месте проблему, а потом требовать уступок за ее решение. Или, как вариант того же сценария: обвинить кого угодно в чем угодно и от него же требовать доказательств невиновности. Хоть это и противоречит правовым презумпциям, да и вообще считается почти невозможным. Мне это подтверждали самые разные специалисты — от дипломатов до юристов и философов, — которых я спрашивал, как доказать, что чего-то не было или ты чего-то не делал. 

На Россию в последние годы напраслину возводили столь часто, что примеры, наверное, можно и не перечислять. А сейчас про запас готовится очередной скандал: и Washington Post, и New York Times хором пишут, что власти США продолжают изучать так называемый гаванский синдром, якобы вызываемый нацеленным энергетическим воздействием и вызывающий расстройства здоровья у американских дипломатов и разведчиков за рубежом.

Столичная газета называет это "самым зловещим вопросом" в диалоге Вашингтона с Москвой на обозримую перспективу. "Под напором официальных лиц США русские отрицают любую свою причастность — но это вряд ли что-то доказывает, — пишет она. — Американским должностным лицам нужны более весомые улики, чем собранные до сих пор. Но если те найдутся, нынешняя оттепель может вернуться к глубоким заморозкам или даже чему-то похуже. Если выяснится, что Россия намеренно ставила под удар американских госслужащих, то впереди нас ждет свирепый кризис, несмотря на любое взаимодействие последнего времени".

МИД РФ устами своего официального представителя Марии Захаровой уже опровергал бредни на тему "гаванского синдрома", в том числе и саркастически, ссылками на доклад про сверчков. Но проблема в том, что в театре абсурда нормальная логика не действует. Как шутил у нас еще полвека назад Аркадий Райкин, если вы нас хотите поставить в тупик своими вопросами, то мы вас поставим в тупик своими ответами.

Опасная грань

Да и вообще переводить разговор с американцами в шутливый тон как-то не тянет: уж больно серьезными проблемами чревато дальнейшее ухудшение ситуации. Я спросил давнего знакомого в аппарате Конгресса, имеется ли там если не рациональное понимание, то хотя бы интуитивное ощущение того, что провоцировать Россию можно все же не бесконечно, что есть какая-то грань, через которую просто опасно переступать в попытках давления и шантажа. А он ответил: "Так среди моих боссов-законодателей никто и не считает, что мы провоцируем Россию. Скорее они, наоборот, скажут, что нам надо бы действовать немного пожестче, попровокационнее".

Соответственно, и никакой оттепели в отношениях с Москвой ни сами американские сенаторы и конгрессмены, ни их аппаратные помощники, по словам того же человека, не ощущают и не ждут. Он, кстати, высказал любопытную мысль: мол, если бы кто-то и впрямь решил в очередной раз попробовать "перезагрузить" отношения с Россией, то делать это лучше было бы потихоньку, без громогласных анонсов и деклараций. На мой взгляд, это созвучно мнению наших дипломатов о чисто показушном характере подхода нынешней администрации США к "налаживанию диалога" с нашей страной.

Любопытно, что сближение в последние годы России с Китаем моего вашингтонского знакомого якобы "совершенно не беспокоит": на его взгляд, в отношениях двух соседних держав "достаточно внутренних трений и противоречий, чтобы эта проблема [для США] решалась сама собой". А на вопрос о том, в чем тогда вообще для Вашингтона смысл заигрывания с Москвой, он ответил, что, во-первых, демократическим администрациям в отличие от республиканских вообще свойственно повышенное внимание к теме контроля над вооружениями, а во-вторых, что в мире хватает и всякой региональной "мелочовки", где общая цель — "чтобы не стало хуже". К числу последних тем он отнес Иран, КНДР и Украину. А вот Турцию он, кстати, считает "очень важной" страной, внимание к которой за океаном "пока недостаточно".

В целом внешнеполитические сюжеты, по убеждению собеседника, в ближайшее время не будут оказывать заметного влияния на внутреннюю обстановку в США, в том числе и с прицелом на промежуточные выборы в Конгресс в будущем году. Исключение составляет лишь недавнее "фиаско в Афганистане"; вину за этот провал республиканская оппозиция будет, конечно, всеми силами возлагать на Байдена и его партию власти. Что касается российской темы, она к числу первоочередных для Вашингтона в любом случае не относится.

Исходя из всего вышесказанного, я склонен думать, что ни на какую оттепель в отношениях с США нам в обозримой перспективе лучше не рассчитывать. Пожалуй, было бы даже неплохо, если бы чуток подморозило ту слякоть, которая хлюпает сейчас у нас под ногами. Чтобы не нажить простуды или чего похуже.