В воскресенье завершился чемпионат мира по спортивной гимнастике в немецком Штутгарте. Сборная России завоевала на турнире девять медалей, включая три золотые. Две из них — на счету Никиты Нагорного, занявшего первое место в личном многоборье и в опорном прыжке. Кроме того, он стал одним из главных творцов победы в командном многоборье, чего в истории мужской сборной России еще не случалось. После окончания соревнований Нагорный в беседе с корреспондентом ТАСС поделился впечатлениями от турнира, рассказал о планах на олимпийский сезон, а также о своем отношении к популярному стереотипу о том, что у спортсменов не бывает детства.
— Несколько дней назад в микст-зоне вы сказали, что еще не осознали, что стали чемпионами мира в команде. В тот же вечер вы завоевали золото еще и в личном многоборье, а в воскресенье — в опорном прыжке. Расскажите, удалось как-то все это уже переварить и что осталось в сухом остатке?
— Пока еще далеко не осознал, что произошло. У меня сейчас такие эмоции… Это потому, что я все выпустил на командном первенстве, сейчас у меня эмоций нет вообще никаких. И получилось так, что я себя сейчас чувствую, как будто чемпионат России выиграл. Не очень эмоциональные дни выдались. Осознание, наверное, придет. А может, и не придет, и это, возможно, будет к лучшему, чтобы я не чувствовал этого. Ну стал чемпионом и стал, работаем дальше.
— Полагаю, какими бы ни были ваши цели на этот турнир, они в любом случае были выполнены...
— Перевыполнены! У меня была единственная цель на турнир — выиграть командный финал. Ну и, конечно, хотелось в [индивидуальном] многоборье показать максимальный результат. И у меня получилось.
— Так вышло, что и командное, и личное многоборье вы завершали. Причем оба раза — упражнениями на непредсказуемой перекладине, с которой сорваться — раз плюнуть. Но вы-то не сорвались. Скажите, из чего сделаны ваши нервы?
— Тут дело не в нервах, а в подготовке, в настрое. Настроился хорошо, верил, надеялся.
— У вас есть какой-нибудь личный способ, который позволяет настроиться перед стартом?
— На самом деле нет. Я просто иду и выступаю. Ну оно, может, и есть, но я, скажем так, от этого не завишу.
— А поддержка трибун вас не сбивает? К примеру, в Штутгарте зал был довольно громкий.
— Это очень приятно. На самом деле, когда ты уверен в себе и в своих комбинациях, а они поддерживают, — это круто. Когда я выходил на перекладину в командном первенстве, люди так орали, я в шоке был. Это придало мне сил. Я прыгаю и в полете уже думаю: "Ничего себе, как поддерживают! Надо собраться и сделать".
— Оглядываясь на год назад — на чемпионат мира в Дохе, где вы в личном первенстве стали третьим. Что произошло в этот временной промежуток между Катаром и Германией, что так повлияло на ваши результаты?
— Да ничего особого. Одна тысячная произошла, которая дала толчок всей нашей команде, чтобы приходить и работать, делать все возможное, чтобы приехать и показать максимальный результат, который мы показали.
— Но еще же есть куда расти. Ведь так?
— Как только человек говорит, что расти некуда, можно сразу заканчивать жизнь. Если ты не развиваешься, то до свидания. Подобные мысли никогда не должны приходить человеку в голову, нужно всегда развиваться. Если будет движение, будет и прогресс.
— В микст-зоне вас кто-то из иностранных журналистов спросил, мол, что поменялось с тех пор, когда доминировали китайцы и японцы. На что вы ответили, что время поменялось, и посоветовали им привыкать к такому раскладу…
— Ну это шутка была такая для своих. Я понимал, что, когда озвучу ее, многие люди подумают, что я такой наглый, настырный. Но если вы посмотрите видео с моим ответом на тот вопрос, то заметите, что после этого я улыбнулся. То есть это все в шутку было. Но в каждой шутке есть доля правды.
— Приятно ощущать себя лидером?
— Про себя я не говорю, что я лидер или что-то такое. Всегда настраиваю себя, что мы — команда, Россия. Что мы приезжаем на соревнования и работаем для нашей страны. Мы пытаемся показать, что мы — Россия и мы сильные. Может, это даже в некотором роде мотивация. Но так, чтобы я ехал и говорил, мол, вот сейчас я их там всех, — такого у меня нет. У меня больше такая позиция, что надо всем собраться, надо сделать и доказать, что мы все — сильная команда.
— Ну а за команду-то радостно?
— Конечно, а как же может быть иначе? Мы изменили историю и доказали в первую очередь тренерам в России, которые уже давно руки опустили. У нас очень много тренеров, которые перестали работать на результат и начинают говорить, что дети должны прийти талантливые. Когда идет разговор про моего тренера Забелина Анатолия Исааковича или про Ольгу Ивановну [Нечепуренко], многие начинают говорить: "Да он [Нагорный] талантливый сам по себе человек просто, а они там так, просто рядом стоят". На самом деле это не так.
Ольга Ивановна, особенно когда я был маленький — а у нас дети в Ростове-на-Дону энергичные, разгильдяи, делают, что хотят, — поставила мне спортивную дисциплину. Она очень сильно закалила мой характер, чтобы я выходил и был уверен в себе. Она была строгой с нами, хотя эта строгость не была искренней, она не хотела нам зла. Даже сейчас, когда приезжаю в Ростов-на-Дону, вижу, как она тренирует детей, воспитывает их. Когда кто-то делает что-то не так, она смотрит на него и словами пытается показать, что она злая. А на меня поворачивается — и улыбается.
Это делается для воспитания, она умеет находить правильный подход к ученикам. И ко всем к нам, кто был у нее в группе, находила. Мы боялись ее все (смеется). Уважали, ценили, любили. Так же и Анатолий Исаакович сейчас. Кто-то может что-то говорить в наш адрес, но ведь никто не знает нашего тандема, как мы работаем, друг к другу относимся. Когда мы только приехали от Ольги Ивановны, у нас все было суперстрого. Если один раз мы опоздали на тренировку — мы больше никогда не опаздывали.
Если тренер будет находить подход к спортсмену, то из него что-то может получиться. Ну а если будет говорить, мол, все дело в талантливых детях, такие раз в полвека рождаются, то, конечно, ничего не получится. А вот если он скажет, что я воспитаю такого, как [Артур] Далалоян, Нагорный или [Давид] Белявский…
А у нас два раза выезжают на соревнования в возрасте 18-19 лет и говорят, что ничего не выйдет. Нужно не сдаваться и верить в своих спортсменов. Это все реально.
— Рассказывайте, как вы пришли в спортивную гимнастику? Кто привел вас в этот вид спорта?
— В садик пришла тренер, сказала: "Энергичный, забираем". Потом Ольга Ивановна забрала меня от того тренера. Конечно, не я сам в пять лет изъявил желание идти в гимнастику. Бабушке предложили, чтобы я занимался, она согласилась. Дедушка возил на занятия. Когда в садике был тихий час, я ездил на тренировку. Сперва это было через день, а потом — уже каждый день.
— Почему именно гимнастика, а не футбол, к примеру?
— Просто так сложилось, что пришла тренер из гимнастики. Пришел бы из футбола — пошел бы, наверное, в футбол.
— Выходит, выбора особо и не было?
— Не было, конечно. Что предложили, на то и согласились. Как и все дети.
— Кто у вас в детстве был любимым гимнастом?
— Когда я не видел мировой гимнастики, то, конечно, это был Александр Сафошкин, который был на тот момент в сборной России. Также Андрей Совенко. Он еще и моим акробатом был, помогал нам, ставил акробатику, работал вместе с нами. Это было недолго, правда, но все равно он что-то подсказал. Конечно, со временем техника слегка поменялась, но он тем не менее участие принимал.
Ну и Андрей Лиховицкий, который до сих пор выступает за сборную Белоруссии. Мы с ним дружим, он тренировался у Ольги Ивановны. И сейчас она переживает за нас двоих, за две сборные. Это круто.
— Свои первые соревнования можете вспомнить?
— Что-то помню, да. В каком-то маленьком зальчике, но это было чисто ОФП. А со зрителями у нас было первенство школы. Ой, как мы переживали тогда, но все равно было круто. Я побеждал, потом начал проигрывать, потому что выступал со старшими. Не было конкурентов в моем возрасте, поэтому пришлось так. Но в один момент начал и старших обыгрывать. Это было лет в восемь-девять.
— Многие спортсмены так или иначе оказываются лишены детства. А у вас как с этим дела обстояли?
— Я много слышал людей, которые говорили так. Да я и сам раньше так считал, но сейчас я понимаю, что это такая глупость. У ребенка, который занимается спортом, детство гораздо лучше, чем у того, который тратит все свое время на улице. Я не говорю, что я был в чем-то ограничен. У меня было лето, когда я мог спокойно заниматься гимнастикой, провести одну тренировку, а оставшееся время я гулял. Были каникулы, когда я вообще гулял постоянно, мы и по стройкам лазили, играли в казаков-разбойников по всему району. То есть я не был лишен детства, оно у меня было замечательным.
Да и никто из спортсменов не лишен детства. Понятное дело, что можно как-то приподнять себя, сказать, что другие дети гуляли, а я, мол, не гулял. Но чем хуже, что ты не гулял, а тренировался? Это же тоже хорошо.
— Тем более когда это дает такие результаты...
— Нет, но кто-то результата и не добивается. Вот из Ростова только мы с Дмитрием Ланкиным переехали в Москву и добились результата за период после Лиховицкого. Но все равно же прекрасное детство! Мы приходили в спортзал, общались с ребятами, прыгали на батуте, играли. У нас игры были повеселее, чем на улице. Мы на батуте в "добавки" играли — это когда ты делаешь элемент, а другой за тобой повторяет и добавляет следующий. Но другие дети не могли в нее поиграть.
— Если бы не спорт, то чем вы хотели бы заниматься?
— А я бы тогда не занимался тем, чем хотел бы. Если бы я не занимался спортом, я бы учился в школе, в институте. Может, я хотел бы космонавтом стать, но я бы не стал. Конечно, есть люди, которые учатся, хотят чего-то добиваться, но это точно не пацаны из Ростова-на-Дону. Кто-то из них действительно хочет кем-то стать, помогать людям, но большинству все это не нужно. Я говорю о той реальности, которая есть у нас в городе.
А работать — ну куда бы я пошел… То есть вряд ли я хотел бы чего-то стоящего, а также смог бы это реализовать. Это нелегко. Так что у меня все сложилось так, как должно было сложиться.
— Но теперь вы и сами занимаетесь воспитанием подрастающих гимнастов в собственной школе. Расскажите, как вам пришла в голову идея открыть ее?
— Я понимаю, что спорт не вечен. Рано или поздно он закончится, и мне нужно будет куда-то двигаться. Идти работать где-то наемным сотрудником я не хочу. Ну и я понимаю, что спортивная гимнастика — это то, чему я посвятил всю свою жизнь. И я не хочу от этого отходить.
Ну и я всегда хотел быть директором школы. Я смотрел на директора и думал, что когда-нибудь буду так же. Каждый человек хочет, чтобы его уважали, чтобы была возможность командовать. Но когда я стал взрослым, я понял, что на самом деле все не так. Это непростая работа, тем более когда у тебя нет поддержки государства. Когда школа государственная — это одно. Ты получаешь поддержку, финансирование. А когда тебе нужно самому делать так, чтобы ты мог обеспечить школу, сотрудников и еще чтобы дети могли заниматься, — это не так уж и просто. Но если вкратце, то я, наверное, сделал то, о чем мечтал всю жизнь. В глубине души я всегда хотел школу. Как это все пойдет дальше — пока не знаю. На данный момент все нормально.
— Много сил и времени тратите на школу?
— Сейчас — вообще нет. У меня есть человек, который там главный, следит за всем. Просто если надо, я спрашиваю или отвечаю. Мне это не мешает, я приспособился к этому уже. Плюс у меня нет времени, когда я на сборах, а на сборах я постоянно. Каждый день на протяжении трех недель я на сборах. Могу только в четверг вечером или в выходные поехать посмотреть, как там все. Но школа-то функционирует каждый день, там тренируются дети.
— Параллельно с этим вы еще и ведете собственный блог на YouTube, причем очень даже популярный. Что это вам дает? Дополнительную возможность для самовыражения или, быть может, таким образом повысить интерес к спортивной гимнастике?
— Канал на YouTube был создан, чтобы популяризировать спортивную гимнастику и свой персональный бренд. Но со временем я понял, что это отбирает очень много сил. Я пытался делегировать это все, но сейчас пока что пауза. Это уже нужно делать не как хобби, а как работу, чтобы выпускать что-то полезное и интересное. Может быть, сюжетные линии, а не просто как мы прыгаем. Нужно делать профессионально, чтобы из этого что-то вышло. Когда я только создал блог, я отдавался этому полностью, потому что у меня в то время были проблемы в спорте, такая яма — травмы и все прочее. Мне нравилось, это заполняло ту пустоту, которая была у меня в душе.
— А вообще нет обиды, что, несмотря на такие успехи, этот вид спорта у нас не настолько популярен, как, к примеру, фигурное катание или футбол?
— Мы не должны сравнивать игровые виды. А если брать цикличные, то все мы на одном уровне. И то же фигурное катание — если бы, к примеру, Алексей Немов дальше продержался до Олимпийских игр, как это сделал Евгений Плющенко, а потом появились бы новые звезды. Допустим, дошел бы он до Дохи (чемпионат мира по спортивной гимнастике 2018 года прошел в Дохе — прим. ТАСС), а там Далалоян занял бы первое место. Вот тогда так же было бы все.
Если есть замена, тем более хорошая, как у них в фигурном катании, где девочки пришли, которые и ту Олимпиаду выиграли, и эту, то все будет. Если мы тоже будем выигрывать Игры, то гимнастика будет так же популярна, как и фигурное катание. Вот если мы хорошо пройдем Олимпийские игры [2020 года в Токио], гимнастика тоже будет везде.
Когда прошла Доха [чемпионат мира 2018 года], так и было. Сейчас, я уверен, то же самое. Это жизнь, все прекрасно понимают, что сегодня ты выигрываешь и становишься нужен всем, а завтра проигрываешь — и уже никому не нужен.
— Как раз к вопросу про Олимпийские игры. Теперь, наверное, все мысли о Токио?
— Нет, такого у нас нет. На данный момент мы прошли очень тяжелый старт, эмоционально полностью разгрузились. Если сейчас сразу же начать думать про Токио, то это будет неправильно. Нужно отдохнуть, восстановиться, сделать разбор полетов. Написать план на подготовку, где-то что-то попробовать и тогда уже к этому переходить. То, что Олимпийские игры в Токио будут, — это факт, все понимают, что нужно к ним готовиться. В подсознании у нас сидит, что это самый главный старт, и мы готовимся только к этому старту.
— Уже есть понимание того, как будет строиться подготовка к Олимпиаде?
— Как и ко всем другим соревнованиям. Что мы — перед чемпионатом мира тренировались меньше, чем будем перед Токио? Нет, это система, она строится годами.
— Не думали над тем, чтобы еще усложнить программы? Потому что конкуренты-то наверняка не дремлют.
— Каждый день думаю об этом. И перед чемпионатом мира думал. Как мы и говорили раньше, совершенствоваться всегда надо. Много где можно добавить — и в вольных упражнениях, и в кольцах, и в перекладине, и в брусьях. Да везде. Гимнастика — это как кубик Рубика, здесь можно слепить все, что угодно.
— И немного о неприятном. Вы слышали что-нибудь о новой скандальной ситуации с базой данных Московской антидопинговой лаборатории?
— Нет, я не слежу за этим. Это как политика. Идет разбирательство — и идет. Моя задача — каждый день приходить в зал и пахать, чтобы мы могли показать хороший результат. Как сложится судьба у нашего спорта — это уже другой вопрос. Я здесь ничего исправить не могу.
— Если вдруг Российское антидопинговое агентство вновь будет лишено членства во Всемирном антидопинговом агентстве, Международный олимпийский комитет (МОК) может либо совсем не допустить нашу сборную на Игры, либо только в нейтральном статусе. У вас в карьере уже была похожая ситуация — перед Олимпиадой в Рио-де-Жанейро сборная России тоже пребывала в подвешенном состоянии.
— Я тогда в самолете только узнал, что, оказывается, есть проблемы. Нет, я знал, что не допустили сборную по легкой атлетике, в еще каких-то видах была такая ситуация. Но глобально о том, что в те минуты решалась судьба нашего выступления, мне стало известно уже в самолете. Мы летели, и нам сказали, что там сейчас выступает Бах (Томас БАХ, президент МОК — прим. ТАСС) и с минуты на минуту все решится. Мы все были на нервах, думали, блин, а если мы сейчас должны будем вернуться? Ну и зачем это нужно? Мы ничего не можем решить.
— Вы никогда не задумывались над тем, чтобы выступать за другую страну? Такое чувство, что от наших атлетов уже не отстанут никогда.
— Никогда не задумывался об этом.
— Ну и давайте закончим на чем-нибудь хорошем. Чего бы вам хотелось достичь вне спорта?
— Хочется уже создать свою семью. Чтобы все здоровы были. Это самое главное, наверное.
Беседовал Владислав Жуков