Мощный взрыв на складе в порту Бейрута буквально добил и без того погибающую ливанскую экономику. У страны не осталось денег ни на восстановление города, ни на помощь пострадавшим. Ситуация в некогда зажиточном Ливане ухудшалась уже давно, но в 2020 году страна фактически оказалась на краю пропасти. Гиперинфляция, коронавирус, протесты и рост случаев самоубийств — вот то немногое, с чем ливанцам пришлось столкнуться в последние шесть месяцев.
Правительство недоверия
Первые попытки изменить курс страны начались еще в прошлом октябре с отставки премьер-министра Саада Харири. Лидер суннитского движения "Аль-Мустакбаль" покинул свое кресло на фоне массовых выступлений из-за налога на WhatsApp. В новом году на смену его кабинету пришло правительство Хасана Диаба, позиционирующее себя как технократов. Несмотря на то что сам Диаб принадлежал к академическим, а не политическим кругам, протестующие не приняли его назначение. На улице Диаба называли ставленником прежних властей, которые и довели страну до нынешнего состояния. В первую очередь это касалось президента Мишеля Ауна и лидеров парламентского большинства в лице пропрезидентского Свободного патриотического движения и шиитского альянса "Амаль" — "Хезболлах".
Новый год Ливан начал с протестов и с выписанного авансом недоверия новому кабинету. Как показывают дальнейшие события, скепсис граждан оказался обоснованным. С момента назначения кабинета Диаба и до взрыва в порту Бейрута ситуация в стране только становилась хуже.
Уже в феврале стало понятно, что Ливан несется в бездну. Страна оказалась на третьем месте в мире по размеру госдолга к ВВП (после Японии и Греции), безработица достигла 25%, а треть населения оказалась за чертой бедности. С такими экономическими показателями в середине марта Ливан закрылся на карантин из-за вспышки коронавируса. Нетрудно догадаться, что пандемия только усугубила и без того тяжелую ситуацию, местные жители буквально оказались на грани выживания.
Карантин и новые протесты
Большинство предприятий были вынуждены увольнять сотрудников или отправлять их в неоплачиваемые отпуска, бизнес закрывался, десятки тысяч трудовых мигрантов из соседних арабских и африканских стран оказались на улице без заработка и возможности уехать домой. Вспышки коронавируса начали фиксировать в ливанских лагерях беженцев, что угрожало гуманитарной катастрофой.
К середине апреля привязанная к доллару местная валюта — ливанский фунт — обесценилась на 80%. Только с 15 февраля по 31 марта в стране был зафиксирован 13-процентный рост цен на продукты питания и товары первой необходимости, основную часть которых (порядка 80%) Ливан импортирует из-за рубежа. В основном это нефть, мясо и зерно.
В условиях карантина в стране по несколько дней не работало электричество, цены постоянно росли, а в больницах не хватало мест для зараженных. В начале марта кабмин объявил, что Ливан не может выплачивать долги по евробондам из-за дефицита бюджета. Республика рисковала остаться без продовольствия и лекарств. Власти одобрили законопроект о снятии секретности с банковских вкладов всех нынешних и бывших высокопоставленных чиновников и депутатов, а также начали переговоры со всеми кредиторами о реструктуризации долгов.
Затянувшийся карантин и тяжелый социально-экономический кризис вновь спровоцировали массовые протесты. За последний год они стали для Ливана таким же привычным явлением, как нехватка питьевой воды и плохой интернет. В апреле на улицах вновь начались выступления, сначала в северной столице Триполи, где протестующие громили банки и бросали в военных коктейли Молотова, а позже перекинулись на Бейрут и другие города. Люди требовали от властей компенсаций за карантинные меры, отсрочки выплат по кредитам и роспуска правительства и парламента.
"Условия жизни день ото дня ухудшаются, все больше людей теряет работу и разоряется, рост цен на основные продукты составил более 60%", — рассказывал ТАСС активист Юсеф Абдель Али.
В стремительном падении курса национальной валюты Диаб обвинил управляющего Центральным банком Ливана Риада Саляме. Возмущенный премьер-министр требовал от него "объяснить народу причину беспрецедентного падения валютного курса ливанского фунта". Банкир, которому 27 лет удавалось сохранять национальную валюту стабильной, ответил, что не может нести ответственность "за неспособность правительства своевременно разработать план спасения экономики".
Провал переговоров с МВФ
В последний день апреля кабмин Ливана все же одобрил этот самый план, который, как надеялись власти, привлечет помощь Международного валютного фонда (МВФ). Министр финансов страны Гази Вазни заявлял, что Ливан рассчитывает получить $9–10 млрд в течение четырех ближайших лет. Эти средства должны были пойти на реконструкцию промышленности и создание новых рабочих мест.
Однако переговоры с кредиторами быстро зашли в тупик, поскольку ливанские официальные лица так и не смогли провести реформы и предоставить точные данные о финансовых потерях. От Бейрута требовали предотвращения вывода капитала, всестороннего аудита ключевых госинститутов, включая Центробанк, сокращения госзарплат, принятия законодательства по контролю за капиталом в банковской сфере и отмены системы множественных обменных курсов.
Как заявила директор-распорядитель МВФ Кристалина Георгиева, в переговорах с Ливаном не случилось прорыва "из-за отсутствия единства между ливанскими сторонами относительно жестких, но крайне необходимых реформ".
С середины мая стороны провели 14 раундов переговоров в формате видеоконференций, однако не смогли достичь соглашения. Делегацию возглавлял генеральный директор Минфина Ален Бифани, который 30 июня подал в отставку. Во время своей финальной пресс-конференции он заявил, что "пытался избежать наихудшего для Ливана сценария, но силы тьмы и тирании взяли верх".
"Я ухожу, потому что не хочу быть соучастником коллапса", — сказал он.
По словам преподавателя истории в Американском университете Бейрута Макрама Рабаха, основная проблема страны заключается в том, что "никто не доверяет политической системе".
Центральный банк "зарыл себя настолько глубоко", что "не в состоянии ничего сделать", сказал Рабах.
Лидеры по гиперинфляции
После снятия в мае карантинных ограничений цены в Ливане опять ринулись вверх. Если раньше килограмм красного мяса стоил $9, то летом, после выхода страны из локдауна, его цена по старому курсу поднялась до $43, пишет Forbes.
Премьер-министр Диаб признал, что Ливан рискует столкнуться с "серьезным продовольственным кризисом".
"Многие ливанцы уже перестали покупать мясо, фрукты и овощи, и вскоре им может быть трудно позволить себе даже хлеб", — писал он в своей колонке для The Washington Post.
По словам Стива Ханке, профессора прикладной экономики Университета Johns Hopkins, в настоящее время Ливан является единственной страной на Ближнем Востоке и в Северной Африке, где уровень инфляции превышает 50% в течение 30 дней подряд. Ханке отмечает, что республика оказалась в одном ряду с Венесуэлой и Зимбабве, где в последние годы наблюдаются похожие явления.
"Основные причины инфляции всегда одинаковы, правительство расходует больше, чем зарабатывает, и Центральный банк покрывает дефицит денег", — сказал Ханке.
Согласно последнему отчету финансовой организации Credit Libanais, одна только одежда и обувь за год подорожала в стране на 345%. По оценкам Всемирного банка, 155 тыс. ливанских домохозяйств оказались в условиях крайней нищеты.
"Мы начали получать по электронной почте сообщения от людей с высшим образованием, которые обращаются к нам за помощью", — рассказывает Соха Зайтер, исполнительный менеджер Ливанского продовольственного банка. По ее словам, в стране больше нет такого явления, как "средний класс".
Более того, в июле наблюдатели зафиксировали увеличение случаев самоубийств, особенно среди молодых людей, которые буквально столкнулись с голодом. Некоммерческая организация Embrace, у которой есть национальная горячая линия по профилактике суицида, сообщила, что в этом году количество звонков к ним удвоилось, подскочив в среднем с 200 в месяц в 2019 году до 400–500 в месяц в 2020 году.
"Растущие экономические потрясения в сочетании со вспышкой COVID-19 затронули все слои общества. <...> Больше всего страдают самые бедные категории населения. Сотни семей не могут позволить себе полноценное питание. Их положение будет только ухудшаться по мере сокращения импорта продовольствия и медикаментов, поскольку обесценившийся ливанский фунт значительно увеличил стоимость ввозных товаров", — заявила в своем июльском докладе Верховный комиссар ООН по правам человека Мишель Бачелет.
Проблемы с безопасностью
Тяжелый социальный и экономический кризис серьезно отразился и на безопасности Ливана, где залогом мирного сосуществования различных сообществ и сил является хрупкий этноконфессиональный баланс. По мнению различных экспертов, именно секторальное устройство ливанского политического истеблишмента во многом виновато в нынешних кризисах. Каждая из 18 основных религиозных групп волнуется только за интересы своей общины, игнорируя нужды всего государства. Многие из них ангажированы более серьезными политическими силами, в том числе зарубежными.
С другой стороны, разбалансировка этой системы грозит Ливану повторением гражданской войны 1975–1990 годов, которая за 15 лет практически разрушила страну до основания.
В июне премьер-министр страны Хасан Диаб заявил, что в Ливане сохраняется угроза междоусобицы. Только вмешательство армии смогло предотвратить конфликт между сторонниками шиитской "Хезболлах" и членами правой христианской партии "Ливанские силы" в Айн-Руммане и Шияхе.
Глава МВД Мухаммед Фахми сообщил 8 июня газете Al Joumhouria, что ливанским спецслужбам стало заранее известно о готовящихся погромах с целью разжигания религиозной розни. По его словам, властям удалось нейтрализовать несколько подпольных групп. "В их составе оказались не только ливанцы, но и граждане соседних арабских стран", — отметил министр.
Кроме того, ситуация обострилась и на внешних границах страны. В середине июля банды наркоторговцев атаковали посты армии Ливана в долине Бекаа. Вылазки были предприняты в ответ на операцию правительственных сил по перекрытию нелегальных погранпереходов между Ливаном и Сирией.
Неспокойная ситуация сложилась и на границе с Израилем, где военные еврейского государства вступили в столкновения с бойцами "Хезболлах", которые, по словам пограничников, пытались прорваться на израильскую территорию. В результате к границам Ливана были стянуты дополнительные израильские силы и техника.
Афтершок после взрыва
Взрыв в порту Бейрута оказался для Ливана не просто очередным вызовом 2020 года, а красной чертой, разделившей страну на до и после. Десятки тысяч оставшихся без жилья и средств к существованию ливанцев вновь вышли на улицы, призывая к полной перезагрузке политической системы, в том числе к парламентстким выборам.
Новые крупнейшие с октября протесты вылились в жестокие столкновения с военными и в захваты административных зданий. Участники акций уже заняли Министерство иностранных дел страны, объявив его своим штабом. Кроме того, они ворвались в здание Минэкономики и другие административные учреждения.
Несмотря на царящий хаос, требования протестующих поддержал сам премьер-министр Диаб, чье правительство в понедельник, 10 августа, в полном составе ушло в отставку. Кроме того, в отставку подали шесть депутатов 128-местного законодательного собрания.
По словам Диаба, досрочные выборы станут единственным способом вывести Ливан из кризиса и перейти к долгожданным реформам.
В своем прощальном телеобращении к народу премьер сообщил, что "система коррупции оказалась сильнее ливанского государства". "Мы не преследовали никаких личных амбиций, но те круги, которые находились у власти на протяжении 30 лет, развернули травлю правительства и настроили против него народ", - сказал он.
Роспуск парламента и правительства грозит Ливану очередным вакуумом власти, что вряд ли пойдет на пользу жителям разрушенного Бейрута. С другой стороны, правительство окончательно исчерпало запас терпения населения и вряд ли сможет предложить что-то еще. Сам Диаб заявил, что согласен нести ответственность за последствия катастрофы до стабилизации политической обстановки в стране. Другие министры правительства также будут выполнять свои обязанности до формирования нового кабинета.
Координацию международной помощи Ливану взял на себя президент Франции Эмманюэль Макрон, который стал единственным иностранным лидером, прибывшим в ливанскую столицу вскоре после взрыва в порту. Открывая в воскресенье видеоконференцию международных доноров Ливана, французский президент заявил, что "на карту поставлено не только будущее Ливана и его народа, но и всего региона".
Макрон пообещал помощь жителям страны, но в то же самое время потребовал от официального Бейрута политических реформ для борьбы с коррупцией, возвращения порядка в экономику и банковскую систему в координации с МВФ. Учитывая то, что у Ливана фактически нет денег на восстановление разрушенной столицы, у политического класса не остается иного выхода, кроме как принять условия международных кредиторов.
Дмитрий Беляев